Короче, мы договорились, что проведем испытания новой методики
послезавтра. Мы разобьем все команды содержания на две половины:
одна будет действовать по старинке, вторая – по-новому. В конце мы
сравним показатели прироста характеристик, и на их основании я
утвержу или отвергну проект Ход. Так-то это сомнительное дело,
скажу я вам, принимать подобное решение на основании всего одного
тестового испытания. Однако, судя по тому, что чуть ли не все
данные, на основании которых Ход и пилила новую программу, были
предоставлены Анжелой, а сама Анжела недвусмысленно дала мне
понять, что именно Ход может претворить моё желание об ускорении
прокачки агентов, напрашивается вывод, что такая программа уже
принималась, всё на самом деле уже давным-давно проверено, и вообще
– нечего тянуть понапрасну. Вот я и не буду. Мог бы – назначил
эксперимент на завтра, но сотрудников надо хоть немного
подготовить, а сделать это за один вечер просто нереально.
Тут, однако, возникла такая проблема, что «испытуемых» надо ещё
проинструктировать заново, а на это нужно время, хотя бы несколько
часов. Так что я принял решение о том, чтобы закончить сегодня
пораньше, как только будет собрана квота. То есть нового ЭПОСа
сегодня не будет. Ладно, если проект и впрямь повысит скорость
«кача» и он при этом сохранится в последующих итерациях, то игра
однозначно стоит свеч. А ЭПОС можно будет и позже добыть.
Во время разговора Ход незаметно преобразилась: если при своем
появлении она производила впечатление очень стеснительной, а то и
просто забитой девчонки, то после погружения в разговор весь налет
неуверенности быстро слетел с неё, являя передо мной скромную
подчиненную, уверенную в том, что она говорит и делает. И как-то
сразу перестаешь воспринимать её сопливой девчонкой, которой она,
собственно, и является, вместо этого начиная видеть в ней
миниатюрную, но взрослую девушку.
Такая метаморфоза, когда я её заметил, меня несколько озадачила.
Чем она, блин, занималась в прошлой жизни? Или это издержки жизни
нынешней, типа, она уже пообтерлась и повзрослела? Впрочем, смотря
на то, с какой детской радостью она под конец восприняла одобрение
её проекта, я понял – она всё-таки ещё ребенок в душе. И глядя на
неё, вспоминая её трагедию и то, что здесь таких трагедий штук
двенадцать, я, мать его, рыдать хочу!