М-да… Ладно, допустим, подобрать подходящего человечка и
облачить его в подходящую броню, чтоб с ума не сходил, несложно, но
как бы так сделать, чтобы Альруина не сбегала? Сотруднику же не
скажешь, чтобы он работал именно на "нормально", это так не
работает…
Последняя мысль что-то шевельнула у меня в голове, и я подумал:
"А от чего зависит, хороший результат у работы, плохой или
нормальный?" Вспомнил, что он зависит от количества Энкефалина,
взятого за один заход. Покатал эту мысль, подумал-подумал, да и
спросил:
– Анжела, а я могу приказать агенту завершить работу
досрочно?
– Это нарушение протокола добычи Энкефалина.
– …И всё-таки?
– Сэр, это грубое нарушение правил.
– Значит, могу, – заключил я. Нет, а что? Наглеть – так по
полной!
– Я не сказала, что можете, – возразила Анжела, только как-то
вяло.
– Ты не сказала, что не могу! – заявил я, поняв, что
двигаюсь в правильном направлении.
– …Полагаю, я могу закрыть глаза на столь вопиющее нарушение,
если оно имеет целью повышение производственной эффективности, –
сдалась Анжела, а я, наверное, впервые порадовался, что это всё
постановка, ибо будь всё по-настоящему, то фиг бы мне это
позволили.
– Вот и отлично! – захлопнул я папки и всучил их Анжеле. –
Значит, завтра у нас будет Альруина! Ещё вопросы есть?
– Вам подать ужин?
– О, ну да, конечно, куда же без ужина?
***
Очередной день встретил меня пустым кабинетом. Хм, неужто время
для грустного финала Мистера "Б"? Судя по уже знакомым помехам,
возникших на мониторах, я угадал.
– Добрый день, уважаемый. У меня мало времени, так что буду
краток. Пора раскрыть вам последний кусочек правды. Вы должны
кое-что понять. Я понимаю, что правда может быть болезненна. Она
тяжела и для меня. Я как будто годами строил замок из песка только
ради того, чтобы потом его разрушить. Это за рамками агонии, ведь я
перечеркиваю все принятые в прошлом решения. Но я хочу всё
исправить, какова бы ни была цена. Последняя правда – это…
Внезапно речь прервали громкие помехи, после чего "сеанс связи"
закончился. Мне захотелось ляпнуть что-то вроде "ну как же так,
Анжела, я же теперь уснуть не смогу, гадая, какую же страшную
правду мне хотели сказать" или ещё что-нибудь в этом духе, но
вовремя прикусил язык – оно того не стоит.
Сама Анжела, подошедшая вскоре, вела себя как обычно.
Разобравшись с утренней рутиной, я приступил к работе, думая над
постановочностью всего происходящего. Интересно, если бы старина
Бен сходу выдал "ты больной придурок, заточивший себя во временную
петлю", "цензура" в лице Анжелы это пропустила бы?…