Я вошел в кабинет. Анжела стояла возле моего кресла лицом к
мониторам. Что-то у меня нехорошее предчувствие…
– Знаете, Управляющий, – я не услышал в её голосе недовольства,
но внутри почему-то всё равно похолодело, – я должна признать, что
это было… впечатляюще. Да, это слово подходит лучше всего. Не
каждый день можно увидеть, как Управляющий лично решает проблемы,
которые оказались не под силу всему остальному персоналу. Однако
причины вашего поступка несколько ускользают от моего
понимания.
– Да что тут понимать? Мне просто надоело смотреть на это
безобразие, и я пошел его исправлять, – я обошел Анжелу и встал по
другую сторону кресла, но садиться не спешил.
– Да? А вы понимаете, что совершили как минимум шесть нарушений?
– повернулась она ко мне.
– Полагаю, мне следует идти собирать вещи? – полушутя спросил я,
смотря на экраны. Джим сидит в зале, рядом с ним Мэри, работы у
аномалий ещё идут. Там всё спокойно…
– По-хорошему, вас стоило бы за это уволить… но я сегодня
добрая.
– Хех, какая это всё-таки дурацкая шутка.
– А с чего вы взяли, что это шутка?
– С того, что если эти нарушения были бы по настоящему
серьезными, то я бы пошел паковать вещи вне зависимости от твоего
настроения.
– Вижу, вас так просто не проведешь. Знаете, до тех пор, пока вы
справляетесь со своей задачей, мне не составит труда закрыть глаза
на некоторые ваши… вольности. Но сэр, – тут она открыла свои глаза,
– пожалуйста, больше не поступайте столь опрометчиво.
– …Не люблю давать обещаний, особенно если не уверен, что смогу
их сдержать.
Возникла небольшая пауза. Анжела смотрела в мои глаза, а я – в
её. Говорят, что глаза – это зеркало души. Что по ним можно
рассказать, кем является их владелец и о чем он думает. Я никогда
этого не мог. И сейчас, смотря в эти слабо светящиеся золотистые
глаза с необычным узором на радужках, я могу с уверенностью сказать
только две вещи: они не принадлежат человеку и они очень красивы. О
чем же ты всё-таки думаешь?..
– И всё-таки будьте осторожны, сэр, – наконец закрыла Анжела
глаза.
– Я постараюсь.
***
Остаток дня прошел без происшествий. Джим довольно быстро
оклемался и вернулся к работе, никто более не паниковал, и, хотя
все ходили пришибленные, день завершился вполне успешно.
Но беспокойство не покидало меня. Хоть я и стараюсь не думать об
этом, но… Как это попадание повлияло на меня? Повлияло ли оно
как-то вообще? Может, я всегда был таким импульсивным? Учитывая мою
амнезию, придти к определенному выводу мне не удалось.