«Ясно, понятно», – подумал я.
Соорудив три импровизированных факела, я приказал Слейпниру ждать, а Хугина попросил в случае чего вернуться и рассказать всё Ларе. При условии, что я не вернусь к следующему вечеру.
Отправившись вглубь пещеры, я обнаружил вход в руины. Огромная арка с какими-то письменами на неизвестном мне языке.
«Оно мне надо? Может, лучше вернуться? Хотя, вдруг времени совсем нет», – рассуждал я про себя.
Прикинув худший для себя расклад, я ещё раз вспомнил слова Лары и её совет найти себе группу. Решившись, я всё-таки зашёл в руины. Десять минут я шёл по коридору, озаряя факелом тьму, пока не оказался на перекрёстке. Хорошенько осмотревшись, на повороте направо я заметил аккуратно выцарапанный крест. По виду свежий. Возможно, они пошли туда. Понадеявшись больше на свою дедукцию, нежели на везение, я пошёл направо.
Вновь длинный коридор. Однако теперь меня поглотило чувство тревоги. Я постоянно оборачивался, ощущая чьё-то присутствие сзади, но там никого не было. С каждой минутой чувство становилось всё отчётливее.
Я решил положить факел на пол, а сам зажёг второй. Пойдя дальше, я продолжал оборачиваться, смотря на лежащий позади меня горящий факел. Как я и предполагал, чувство преследования пропало. Но, когда я вновь обернулся, увидел лишь темноту. Факел погас? Или его потушили?
Попятившись назад, ногой я задел что-то металлическое, и оно эхом прогремело в темноте. Присмотревшись, я увидел знакомый мне меч и следы засохшей крови. Дункан одолжил мне этот меч, когда я первый раз сражался с Кимурой. Значит, я на верном пути. Но что с ними случилось?
Инстинкт забил тревогу. Я ощутил, как что-то приближается ко мне со спины. Я резко обернулся и обнажил Киган. Но никого не было.
– Кто здесь?! – прокричал я в темноту.
Вновь что-то приближалось со спины. Вслепую я замахнулся мечом, раздался звук столкновения лезвий, и лишь краем глаза, под светом искры, я разглядел уже удаляющийся в темноту силуэт. Обернувшись, я сделал резкий рывок вперёд, желая догнать неприятеля. Но, пробежав немного дальше, осознал, что силуэт растворился в темноте.
Посмотрев под ноги, я увидел лужи едва засохшей крови. Инстинкт самосохранения снова сигналил, вызывая панику, но я не мог повернуть назад. Врождённое чувство справедливости, усиленное воспитанием отца, не позволяло мне сбежать.