Вздохнув, подошёл к кактусу, весьма
большому, и совершил над ним надругательство. После чего съел
мякоть и надел верхушку кактуса на голову. Выгляжу как дебил, но
этот «шлем» идеально сел.
Я сделал в нём дыры для глаз, ушей,
носа и даже рта. Теперь у меня голова-кактус, и солнце мне не
страшно. Правда, в Питере было холодно, оттого на мне сейчас лёгкая
куртка, и вот в ней здесь капец как жарко. Но, с другой стороны,
солнце настолько злое, что лишь куртка защищает тело от прожарки. А
так оно будет вариться, но это куда дольше, чем
жариться.
В общем пошёл, куда глаза глядят. А
глядят они на высокую скалу далеко впереди. Монстров я обходил
стороной. Эти твари хоть и ночные существа, но проверять, насколько
они голодны и готовы проснуться, мне не хочется. Потом ещё обувь
чистить от их кишок…
Но, блин, как же я ненавижу пустыни…
Песок здесь горяч, солёный пот под курткой аж кипит, а вот голове
хорошо. Я оставил небольшой слой мякоти, он влажный и освежающий.
Вот бы полностью спрятаться в кактус… Однако таких больших кактусов
здесь нет.
Подниматься на барханы я не стал.
Смысл силы тратить? барханы ведь проще обойти, да и вообще, если
идти меж них, а не по ним, расход сил в разы меньше. А если бархан
большой, то ещё и тенёк можно найти. Вот только…
— Кр-р-р-р! — какой-то лангустовый
скорпионовый что-то там монстр, вылез из песка, пытаясь прогнать
меня из своей тени. Но он тут же получил пряжкой моего пояса.
Хорошего пояса! И пряжка у него крепкая, а ещё её можно маной
зарядить. Что я и сделал, оттого голова выглядящего вкусным монстра
лопнула.
Оторвав у монстра хвост с ядовитым
жалом, бросил трёхкилограммовую тушку на солнце и, скинув с себя
куртку, стал ждать, наслаждаясь тенью.
Минут так через пятнадцать забрал
монстра и вскрыл панцирь. Эх, он лишь похож на лангуста, а на вкус
совсем не лангуст. Но мясцо сочное. И даже не очень мерзкое на
вкус.
Подкрепившись и отдохнув, продолжил
путь, держа в руках хвост скорпиона. Главное жалом себя не
задеть…
Постепенно я преодолел все препятствия
и добрался до высокой скалы. Она была действительно высокой, а в
ней пещера, которая так и манит. «Зайди в меня, — говорит, —
остудись. Во мне хорошо, мамой клянусь». Вот прям с кавказским
акцентом и говорит…
Посмотрел я на эту пещеру, посмеялся
над своей фантазией и… не пошёл в неё. А что? Я как бы пришёл сюда
для другого. Для осмотра! И полез на скалу, но вдруг из пещеры
раздалось недовольное рычание, и я кинулся к скале. Остановившись
прямо у входа в пещеру. Прижался к стенке и затаился.