— А тут чем плохо? — удивилась Люся, закрутив головой по сторонам. — Травка, солнышко, хорошее место!
— Оно для пикника хорошее, — терпеливо принялся объяснять девушке Ежов. — Мы здесь как на ладони. Сами никого не видим, а за нами могут наблюдать. Нужно создать хороший временный лагерь с надежным укрытием хотя бы от дождя, в тропиках они бывают очень сильные. Также нужна маскировка на всякий случай, запас воды, топлива, и еще следует обеспечить себя едой. Неплохо для безопасности сделать простейшую сигнализацию.
Пуговкина уставилась на рассуждающий о выживании в лесу зеленый кактус широко открытыми голубыми глазами. Вот сейчас она видела перед собой не кактус и не бомжеватого алкаша-инвалида, а именно того самого Костю Ежова, спортсмена и любимца местных девчонок, в которого по-детски крепко и наивно влюбилась еще в первом классе. Парня, который катал с ней снеговика, здоровался, проходя, заставляя щеки вспыхивать предательским румянцем, и того, кто, шествуя по двору с очередной красоткой, заставлял караулящую за шторкой у окна маленькую Люсю изводиться ревностью и горько плакать в подушку от несправедливости жизни.
А Костик, даже не подозревая, что в голове девушки, как на экране кинотеатра, мелькают картинки прошлого, серьезно и ответственно объяснял, какое место будет подходящим и как его выбирать.
— Там по дороге к воде вы такого не видели? — закончив говорить, поинтересовался он. — Люда? Люда, ты меня слышишь?
— А? — Пуговкина настолько далеко уплыла в мечтах и воспоминаниях, что мысленно воображала себя супермагичкой и выращивала на голове тогдашней первой красавицы двора Маринки Рогушиной роскошные крапивные заросли.
— Пуговкина, ты что, меня совсем не слушала?! Ты хоть понимаешь, что из нас троих ты самая слабая и уязвимая? И при этом мы с Шавермуром от тебя зависим! — уже не в силах злиться, устало попытался донести до девушки Костя.
— Почему? — Слушавший вполуха и придремавший на стуле кот заинтересованно приподнял голову.
— Потому, что я кактус и ничего не могу сделать, — удрученно констатировал Ежов. — Раньше я хоть на коляске передвигаться мог, и руки у меня работали, а тут даже голову повернуть не могу, да и нет ее, головы-то! А ты зверь, хоть и говорящий, и не факт, что такие местными для каких-нибудь опытов не используются. Тоже лучше не лезть никуда! А значит, вся надежда на Люду, но, похоже, и ее нет. Меня она не слушает, а сама выживать вряд ли умеет.