Оля подрабатывала в богатой семье домработницей. Присутсвие в доме постоянно не требовалось, поэтому она могла спокойно учиться. Вот только загвоздка в том, что подруга часто жаловалась на хозяйку. То она ей зарплату урезала, то накричала, из—за несуществующей пылинки. А теперь вдруг взяла и расщедрилась?
— Вот не умеешь ты радоваться приятным сюрпризам, которые преподносит жизнь, — фыркнула Оля, возвращаясь с балкона в номер, — Мы летели бизнес—классом. У нас впереди две недели шикарного отдыха. Который кстати нам практически ничего не стоит, — достала из чемодана пухлый конверт, — Мне даже премию дали. Так что гуляем!
— Оль, — сажусь на мягкую постель, — Скажи правду, ты мужика богатого подцепила? В клубе?
Шея девушка покрылась красными пятнами. Пока мы учились, многие наши однокурсницы только и делали, что искали богатого папика. И иногда у Оли тоже проскальзывали такие мысли. К сожалению, я была неосторожна, и высказалась немного резко. И теперь, как мне кажется, это встало между нами.
— Диан, если было бы что—то такое – я бы рассказала, — бормочет Оля.
— Поверь, я уже сто раз пожалела о том, что тогда ляпнула, — сжимаю её руку. Мне и правда стыдно. Когда Оля заикнулась о том, что бы последовать примеру одногрупниц, я…Господи, вспоминать стыдно. Устроила ей настоящую лекцию о том, как это ужасно, ведь эта фактически продажа себя и ни одни материальные блага не стоят этого.
У меня и в мыслях не было обижать подругу. Просто психанула. Не хотела, чтобы Оля стала такой же как эти дуры. Теперь приходится расплачиваться. Подруга мне не доверяет.
— Олечка, — надуваю губки, — Ну не злись на меня. Прошу. Расскажи, кто он? – пытаюсь вывести её на чистую воду.
— Так, — вместо того, чтобы пооткровенничать, Оля смотрит на меня с укором, — Диана, я хочу, чтобы мы раз и навсегда закрыли эту тему, ладно? У меня никого нет! Путевки – правда подогнала хозяйка. Может ей стыдно стало, за своё поведение.
— Ну да, конечно.
— А что, думаешь у таких как она не может проснуться совесть? – достаёт купальник и парео.
— Откуда ж мне знать, — пожимаю плечами.
— Откупилась от меня, чтобы пакости ей какой—нибудь не сделала. Вот тебе и весь секрет, — смеётся подруга.
— А ты могла бы? – смотрю с сомнением. Олька – добрейшей души человек. Да, может поворчать, может обидеться, но не более.