— Ваше Величество, очнитесь, — вот
что услышала Люси открыв свои глаза.
— Т… *кха-кха* — попытка заговорить
окончилось сиплым кашлем Люси. Её скрутил спазм боли в груди.
— Ваше Величество, не пытайтесь
говорить, ваш организм предельно истощён. Требуется курс
реабилитации, — сказал холодный синтетический голос Таиры.
— Во… ды… — просипела Люси, морщась
от боли в груди. Превозмогая слабость, Люси аккуратно осмотрела
место своего пребывания. Им оказался медицинский отсек второго
кольца, создающего своим вращением искусственную гравитацию в этом
месте.
— Вода справа от вас, если вы не
сможете её взять, я попытаюсь вам помочь манипулятором
операционного стола, — ответила Таира, и в подтверждении где-то
рядом зажужжали сервоприводы манипулятора. Но Люси отрицательно
помотала головой, и медленно протянула руку к стакану воды.
Неспешно, глоток за глотком к Люси возвращалось чувство жизни.
Стакана оказалось мало, жажда до сих пор царапала горло, но теперь
она хотя бы могла говорить.
— Нам удалось? — тихо спросила Люси,
устало прикрыв глаза.
— Да, Ваше Величество, мы находимся
на границе системы. Полёт занял двести семьдесят два года и
двадцать три дня, — отчиталась Таира, и продолжила, — Оставшееся
время полёта до пункта назначения один месяц и два дня. Экипаж
корабля выведен из анабиоза и проходит реабилитацию. Угроза жизни
колонистов отсутствует. Состояние корабля удовлетворительное, но
есть замечания. Ничего критичного, и уже устраняется экипажем из
числа ремонтных служб.
— Мы смогли, — расслаблено
прошептала Люси, слабо улыбнувшись кончиками губ.
Для их народа «Волуа», то чего они
достигли, было большим прорывом. И не стоит сожалеть о тех, кто
остался и погиб в их родном мире. Но как же горько осознавать, что
её отец, тот кто грезил звёздами больше всех, не сможет увидеть
этого. Люси поняла, что теперь судьба народа находится только в её
руках. И лишь от неё зависит, смогут ли они обжить свой новый дом.
Но первым делом, стоит сначала отдохнуть и прийти в форму после
затяжного полёта. Поэтому Люси перестала бороться с сонливостью и
погрузилась в сон.
Дни последующей недели, после выхода
из анабиоза, были наполнены медицинскими процедурами. Но даже тут,
в окружении лекарств и тишины, её находили дела, что было под силу
решить только Её Величеству. Где-то требовалось разрешить спор по
рабочему моменту, а кое-где и вовсе дать руководящего пинка.
Единственной преградой для этих разумных на пути к ней, была
широкая фигура врача, что вставала на страже её здоровья в дверном
проёме. Хотя, нет-нет, да и кто-то умудрялся к ней проскочить в
минуты отсутствия её личного врача.