Муж угрюмо дёргает ноздрями. Сжимает и разжимает кулаки. - Никого я не встретил. А тебя люблю. Да что ты мелешь вообще? Ты точно решила меня довести. Знаешь, не жди меня сегодня домой. Я переночую в офисе. А ты успокойся, приди в себя. И мне надо серьёзно обдумать то, что происходит между нами. От его слов у меня сердце уныло бухнуло в груди, а потом словно перестало биться. Я смотрю в ледяные, равнодушные глаза мужа и не узнаю их. Не могу поверить в происходящее. Ещё утром в нашей семейной жизни было всё хорошо. Или я придумала себе сказку? В любом случае сейчас я чувствую себя обманутой, разочарованной. Будто прошедшие три года оказались сном. И вот я проснулась, наконец.
А реальность совсем иная.
- В смысле, ты не приедешь домой? Повар готовит праздничный ужин. И мои родители хотели заглянуть вечером, поздравить тебя. Папа сказал, что они уже купили подарок…
— Это ты виновата, Таисия, - перебивает меня Дамир, отворачивается и направляется за стол, — вот теперь сама и расхлёбывай. Позвони им, пусть твои родители приедут в другой день.
Подумать только… Вот это поворот! Прижимаю ладони к вспыхнувшим щекам, разворачиваюсь. На ватных ногах делаю два шага назад, потом резко передумываю уходить, возвращаюсь к нему. Нет уж, у тебя не получится поставить меня в дурацкое положение, Дамир.
Язвительно начинаю:- А знаешь что…
В этот момент раздаётся писк переговорного устройства и голос секретарши:- Дамир Сергеевич, только что звонили из офиса главы концерна. Секретарь Каменского напомнил, что вам с женой надо быть в ресторане ровно в шесть. Также дополнительно забронировано двадцать четыре места для сотрудников. Муж замирает, словно застигнутый врасплох. Не глядя на меня, хрипловато выдыхает: - Спасибо, Нина, - и нажимает кнопку отключения.
В воздухе повисла гнетущая тишина. Я даже дыхания своего не слышу.
Первым нарушает тишину муж. Он толкает палочку маятника с «шарами техно», с тихим стуком они ритмично бьются друг о друга, а Дамир слепо пялится на их движения. Я должна что-то сказать?
- Ты хотел пойти туда без меня, - непослушными губами констатирую я, - Ладно. Я всё поняла. Прощай.
Мой голос звучит тихо, расстроенно, жалко. Хорошо, что мы вдвоём в кабинете, и никто меня не слышит. Так стыдно перед самой собой за это проявление слабости. Но боль, которая сковала сейчас мои лёгкие и горло, не даёт шансов говорить иначе.