Ева злится, но терпит.
Хочется говорить о музыке, о старой
доброй рок-музыке, которая рвет сердце.
В Евиной комнате стоит большое
зеркало, а на нем - беспорядок. Беспорядок отражается в зеркале и
удваивается. Две коробочки с бусами вывернуты на черную полировку.
Клочья ваты, измазанные помадой, путаются с тюбиками, с черной
тушью и румянами двух оттенков. Хаос раздражает не меньше Василисы
и баек про «сыначку».
Хочется говорить о женщинах,
мужчинах, о музыке и рассказать про дурачка, который прислал глупую
смску, а Василиса не слушает, то переводит разговор на темы свои
пятикопеечные, то опять бормочет что-то утешительное, рассевшись на
диване. Ты себе еще найдешь. Да ну его. Да он дурак.
От некоторых людей тесно даже на
стадионе.
И не «он дурак», и не «еще себе
найдешь», больно Еве надо! Иначе, об этом нужно говорить иначе!
Из динамиков поет Дягилева Янка.
- Вот скажи - говорит Ева - тебе не
хочется разве его убить? Мне хочется.
- Противно, конечно - говорит
Василиса - но я такую музыку и не слушаю. Это не музыка, грохот
какой-то.
- Точно. Грохот все только портит.
Знаешь что, я плевать хотела на авторитеты, поэтому Летов - мудак.
По отношению к Янкиной музыке, я имею в виду. Он все испохабил!
- Ну да, ну да…
- И еще я знаешь, кого хочу стереть с
лица?
- Может, все-таки, с записи?
- Или так... Знаешь, Дыркину
подпевает какая-то писклявая дамочка. Это ужасно.
- Это, кажется, его жена...
- Ну и что?!
На кухне уютнее. Василиса забралась в
кресло. Марка пришла помогать. Цейлонский чай кислый, мутный.
Кто-то успел отбить край у кружки, а на кружке маки. А, может, край
просто откусили?
В состоянии аффекта.
Еве смешно.
В этом доме кружки никогда не
отмываются до конца. В желобках, в завитушках ручки - серый налет.
Кружки выстроились повсюду. И надо выкинуть красный ковер. Что это
за паранойя - красный ковер на стене?
Но ведь стены холодные.
- Представляешь, показать мальчишке
настоящие танки? И рядом совсем, ехать недалеко. Очень удобно! У
нас действительно замечательный город! Еще на пароходы свожу. Пусть
пароходы тоже посмотрит. Я думаю, он оценит. А вот недавно, слышь,
мы гуляли с подругой, и я выпустила его на газон, а он, знаешь, так
быстро побежал, так быстро, я еле догнала! Бежит и кричит: «Мама, я
олень!» Так и бегала за ним, слышь, он бегает, я за ним!