— Первый отряд исключаем сразу.
— Капитан Омаэда и его лейтенант Сой Фонг всё ещё соревнуются в
том, кто из них лучше чтит память Йоруичи. Такое противоречивое
дело станет для них лишь очередным поводом устроить гонку за
головой преступника. Если их только не опередит Тоусен, который,
впрочем, в иной раз может и не обращать внимания на всяческие
диллемы.
— Но мы точно можем рассчитывать на поддержку Ичимару. Насчёт
чего я, кстати, не была бы стопроцентно уверенна в случае госпожи
Уноханы или Аикавы.
— Капитан Хинамори определённо выступит в защиту друга детства,
с нами или без нас, — присоединилась к обсуждению Рукия. — Ренджи
тоже не чужд морали и чувству потери своего капитана.
— Как и Лиза со всем восьмым отрядом, — Мацумото поспешила
подхватить идею. — Хотя наш капитан просто однажды пропал, а не
превратился в чумного пустого.
— Итак, третий, пятый, шестой и десятый с тринадцатым,
разумеется, — провёл черту Кайен. — Не хочу даже пытаться
представить, что творится в головах у мелкой Кенпачи и Маюри.
— Пять против восьми. — подсчитала Рукия, и тон её не был
оптимистичным.
— Только по самой скорой и строгой оценке. Людям иногда
свойственно менять своё мнение по ходу дела. Особенно при
отсутствии очевидного врага и заполненности обеих сторон знакомыми
лицами, — обнадёжил своего лейтенанта Кайен, в поддержку слов
послав широкую улыбку. — Если повезёт, у нас будет время навести
мосты, но кроме того я сам должен найти способ поговорить с
дядей.
С бешено колотящимся от страха сердцем и влажными от слёз
глазами, он смотрел, как его дедушку окружает дюжина шинигами. И
как бы не был искусен в бою Сокен Исида, прошлая схватка с
адьюкасом, тело которого распалось в всплеске духовных частиц менее
двух минут назад, отняла у него слишком много сил. Не оказав даже
символического сопротивления, он был пронзён клинками в оба лёгкого
и сердце.
— Не забудьте установить датчики движения духовных частиц,
чтобы мы знали, в каком районе Руконгая появится его душа. И
аккуратнее пакуйте тело, бездари!
Как будто самого факта гибели любимого дедушки прямо у него
на глазах было мало, этот растянутый голос и манера, с которой тот
говорил о старом квинси как о шмате мяса на полке магазина, ударил
по вискам ментальной молнией. Сжав свои маленькие кулачки, он
сделал решительный шаг из укрытия, только чтобы замереть от
навалившейся из ниоткуда тяжести, когда медные глаза
загримированного чёрно-белого лица уставились прямо на
него: