Заместо удручённых вздохов лишь перехватив своё оружие для
верности ещё и левой рукой, временный шинигами повернулся к
третьему пустому. Он изучал холодную ярость на лице Куросаки ровно
десять секунд, прежде чем пулей метнуться вперёд. Хотя для ученика
Йоруичи, привыкшего сражаться минимум на пятеро большей скорости,
его текущий противник всё равно двигался слишком медленно. Особенно
так предсказуемо двигаясь строго по прямой линии. На что этот
гориллобегемот надеялся?
Тем не менее, пустым было свойственно иногда получать хитрый
трюк, даже когда они только сорвали Цепь Судьбы и обзавелись
маской. Решив действовать на опережение любой способности пустого,
Ичиго прыгнул навстречу.
— Попался, — возвестил скрипучий голос бегемота.
Широко раскрыв пасть на животе, что неким образом также
составляла часть его маски, бегемот изрыгнул отросток с меньшим
ртом на конце. Изворачиваясь так, как может изворачиваться лишь
бешеный червяк, отросток всё равно плашмя уцепился за клинок.
— Ну как тебе такой поворот, шинигами!? — самодовольно
расхохотался пустой, заворачивая отросток обратно внутрь и тем
самым склоняя остриё меча параллельно линии обширного рта. — Ты не
сможешь порезать меня в таком положении. Тем более после, когда я
уже съем твой меч.
Ичиго отреагировал без слов. Сохраняя пыл в крови и импульс
встречного прыжка, юный воин принялся быстро вертеть зампакто
вокруг своей оси, тоже наматывая отросток и приближая себя к
пустому быстрее ожидаемого монстром. Эта неожиданность ослабила
фиксацию клинка на одном положении к моменту окончательно
сближения, чем Ичиго естественно не замедлил воспользоваться.
— Да? А как тебе этот поворот!? — за его явно риторическим
вопросом последовал удар, что прямо в воздухе разрезал пустого на
две равные части. — Всё. Конечная.
Оглядевшись по сторонам и удостоверившись в отсутствии других
дополнительных пустых, Ичиго решил, что непосредственная опасность
семье и друзьям миновала. Впрочем, далее ему предстояло как следует
позаботится о Карин с Юзу и, наверное, отыскать своё тело. А ещё
навестить вместе с Тоширо Урахару для реабилитацию первого заодно с
попыткой вытрясти из шляпы второго хотя бы минимально внятное
объяснение положению дел.
Кстати о гадком. От последнего финта ломкость правой руки
переросла в заметный тремор по всему телу. На каждой мышце словно
сделали глубокий надрез и теперь за любым его движением следовала
треморная реакция. Глухой стук по ширине всей грудной клетки тоже
указывал на стремительно накатывающую усталость. С горечью на устах
Ичиго должен был признать, что эта маленькая схватка истощила
его.