Я резко просыпаюсь. Будто меня, что-то вырвало из сна
насильно.
Весь мокрый от пота, с гулко бьющимся в грудной клетке сердцем.
Я будто реально пробежал марафон только что. В висках пульсирует, в
ушах стук сердца, тяжело дышу.
До шести утра я пролежал в постели, не в силах больше уснуть.
Всё это время я пытался расслабиться, но максимум, чего добился,
это погружения в какое-то подобие транса или медитации. Глаза
открыты, а в голове ни одной мысли. Полная отрешенность от всего
мира.
В шесть утра я встаю с кровати и иду одеваться. Кстати, а какую
одежду я должен надеть сегодня? Ну точно не пиджак с брюками!
Надену то, в чём был одет тогда, на тренировке. Спортивный костюм и
кроссовки. То, что точно будет в тему мероприятия.
Я выхожу через пол часа, не торопясь. Отец и мама как раз уже
спускаются вниз. Мама, как всегда, невероятно обворожительна.
Макияж, платье, туфли.
Отец тоже при параде. Пиджак, галстук, все дела, всё как
положено.
— Спортивка? — на лице отца нет ни капли удивления, — молодец,
правильный выбор, — кивает он.
Конечно правильный, не собираюсь я мучиться в классическом
костюме ради того, чтобы соответствовать чьим-либо нормам приличия.
Была бы у меня возможность, я бы военную форму надел, как самую
практичную для такого случая одежду. Жаль, не подумал об этом
раньше.
— Такси уже приехало, — говорит мама.
Мы направляемся на выход и садимся в такси. Едем куда-то за
город, буквально несколько километров и приезжаем в никуда. Просто
чистое поле, где собраны около сотни человек.
Мы выходим из машины и направляемся к ним. За линией из столов
сидят десять комитетчиков. Они из комиссии по инициациям. Все
разного плана люди, но из аристократии. Можно сказать, высоко
сидящие управленцы.
Всё снимается на камеру, но это не прямой эфир и как здесь
говорят, это никогда и не покажут по телевизору. Это, как сказал
отец, для архива и истории. Потому что первым делом я спросил,
почему нельзя заранее посмотреть записи, чтобы лучше
подготовится.
— Откуда здесь столько народа? — шёпотом спрашиваю у отца, — кто
они все?
— В основном все из правительства, — отвечает отец, — но есть
просто наблюдатели из других аристократических родов. Это же не
запрещено. Оценивают будущих конкурентов или партнёров.
Я киваю. Всё понимаю, вопросов у меня нет.