— Разумеется, вы ведь сами понимаете, что мы с вами из разных миров. Вы лавочница, могу предположить, ведьма…
— Отчасти, — не стала я отрицать. Тем более в данный момент в душе я была еще той ведьмой, которой хотелось очень напакостить одному дракону. Ну и все же по матери я немного ведьма. А кто мой отец и что я тоже дракон, говорить и так не хотелось, а теперь и вовсе не помешало бы тщательно скрыть.
— Я ничего не имею против малочисленных человекоподобных рас, — виновато произнес дракон, видимо, прочитав что-то на моем лице. — Напротив, я планирую всерьез заняться защитой их прав, когда попаду в совет существ. Чтобы не допустить полного исчезновения, как это случилось с феями. Леона, ваше дело вполне достойное. Но…
Драконы — высшие, сильнейшие. Можно сказать, что это они правят нами. Защищают от тварей подземного мира, потому что их огонь — это лучшее оружие против них. И у них еще куча других преимуществ. Они все как на подбор красивы, долго живут и очень редко чем-либо болеют.
В общем, сильные мира сего — драконы. А остальные… Так, грязь под их когтями. Ну или мясцо меж острых зубов.
В душе разлилась неприятная горечь. Этот Редмонд оказался как большинство драконов. Как мой отец. Тем, кто никогда не выберет себе в жены кого-то вроде моей матери. Только драконицу с родословной и портретной галереей великих предков длиной в нашу торговую улицу.
Впрочем, с чего вдруг я надеялась на что-то иное?
— Не утруждайтесь, господин Аландор, — отчеканила я.
Дракон не удивился тому, что мне известно имя его рода.
Считает себя настолько известной в городе личностью? Ну и самомнение.
— Простите, если оскорбил вас, — тут же мягко улыбнулся он. Но я не придала его словам значения. Я не обиделась, разочарование — это немного иное чувство.
— И извиняться тоже передо мной не надо.
Вперив строгий взгляд в изумрудные глаза дракона, я устало вздохнула. Чувствую, эта ситуация так просто не разрешится.
— Хочу напомнить, господин Аландор, что вы сами надели на мой палец кольцо, — строго проговорила я. А то преподнес тут все так, будто я чуть ли не сама на него запрыгнула с поцелуями и с колечком радостная убежала, махая хвостиком аки лиса. — И поцеловали вы меня, а не наоборот.
А то мало ли что он там себе придумал.
— Так что я хочу понять, как вы собираетесь избавлять меня от этого, — продемонстрировала ему его же семейную реликвию, ставшую для меня тяжким бременем.