Подло. Но эффективно, если бы я не знал заранее, что там
ловушка.
Но что, если там кто-то и правда нуждается в помощи? Тогда ему
придётся чуть подождать. Потому что напрямик я идти не
собирался.
Я отошёл назад и пробрался в подъезд одного из четырёхэтажных
домов, стоящих здесь. Взобрался на крышу, вскрывая замки.
Затем подошёл к её краю и с помощью телекинеза забрался на крышу
ближайшего к больнице здания. Примерно на том же уровне в воздухе
завис Зырик.
Взяв длинный разбег, я на полной скорости спрыгнул с крыши
здания, корректируя свой полёт телекинезом.
Пришлось значительно потратиться в силах, но я добрался до крыши
больницы.
В голове чуть покалывало. За этот длинный вечер мозг подвергся
слишком большой нагрузке.
По крышам я перебрался в тот самый корпус, где было
сосредоточение нитей. И подошёл к краю крыши, под которым и
сигнализировали о помощи.
Чутьём я действительно ощущал под собой человека. А чуть ниже,
примерно на втором этаже, целую группу.
Но это всё равно ничего не значило. Проклятье могло просто
охватить их не полностью, либо это были подкупленные сообщники
Каина. Мало что ли мерзвавцев в мире?
Правда, от человека подо мной никакой опасности не исходило…
— Зырик, можешь аккуратно посмотреть, что внизу?
— Зырик может.
— Только не рискуй, просто мельком посмотри, пролетев через
стену и сразу обратно. Понял?
— Зырик понял. Зырик сделает! — и он «нырнул» в крышу больницы,
а я сразу переключился на просмотр от его лица.
Сначала тьма, пока он проходил сквозь стену. А потом показались
тёмные очертания больничной палаты.
Койки для больных, ширмы и калельницы освещала луна. У окна,
дрожа всем телом и бесшумно всхлипывая, стояла светловолосая
медсестра.
Она прикрывала рот рукой, чтобы не издавать не звука. А второй
нервно прикрывала керосиновую лампу планшетом для записей, в такт
сигналу о спасении.
Она боится. Настолько сильно, что на неё могли легко надавить и
заставить просить о помощи.
Если прямо в палате подготовили ловушку, то я могу столкнуться с
превосходящими силами противника.
Но оставлять её там? В одиночестве и ужасе?
Не для того я становился псиоником, чтобы бросать людей в беде.
Особенно тех, кто не способен защитить себя сам.
Зырик получил команду возвращаться. А я сделал шаг с края крыши
и, замедляя себя телекинезом, встал на подоконник.