Ни о какой скрытности или заметании следов того, что это
заказуха, речи не было. Просто внаглую свинцом в лицо. За собой я
подчищал, чтоб копы не вышли на мой след. Остальное не мои
проблемы. Нанимал начинающих соло-дурачков. Давал деньги, показывал
портрет и говорил «фас». Сколько из них потом присели, я не считал,
мне было неинтересно. Был один дофига умный, что попытался взять
заказ и свалить. Его я заказал уже у более серьёзного и
проверенного временем соло, что имел безупречную репутацию, и
попросил устроить демонстрацию того, что меня кидать нельзя.
Кидока прибили языком к полу и вылили на голову расплавленный
металл. Я за свои заказы и эту показательную казнь получил кличку
«Бес». Когда услышал, невольно коснулся носа, проверив, на месте ли
он.
Моё личное кладбище уже насчитывало три десятка душ, и ещё
пополнится на столько же. Всё-таки я не магнат и за раз всех
заказать не могу, пока только по пять объявлений в месяц с
перерывами.
Мои медленные мысли о самокопании прервал голос Санто:
— Ладно, парни, звук хрустящих эдди прелестен, а натуральное
пиво вкусное, но меня дома ждёт моя Джина, — он отлепился от стены
и сладко потянулся.
— Как скажешь, Сервант. Если что, звать тебя на такую работёнку?
Или ты пас? — медленно протянул Форд позёвывая.
Этот рыжий шкаф продолжил легкую разминку.
— Только, пожалуйста, ближайший месяц без замены дерьмопровода.
И хватит называть меня так, у меня нормальный рост в метр
девяносто. Вот обижусь и возьму фамилию девушки.
— И кем же ты тогда станешь?
— Мартинес.
— Блеск, из шкафа понизишься до вермута.
— Ой в пизду идите, хомяки-потрошители.
Долбаные братцы, кликуха почти закрепилась за нами, и даже то,
что с помощью Санто мы пытались переназваться в рыжее трио, не
помогло.
— Ладно, давай топай к своей невестке, йетти рыжее. Я провожу, —
вызвался Форд.
Я же медленно попёрся в нашу мастерскую, где мы забирали Фадея с
того света. Потроха сами по себе волшебным образом не надуются и не
улетят в печку для биоотходов. Хотя сжигания кишечника зашло бы за
диверсию, ведь сжигай мы дерьмо — на весь особняк потянуло бы такое
амбре, а в ответ разразились бы трёхэтажные матные конструкции, что
только святых выноси.
Медленно собирая кишкопровод в пакеты, я думал о том, что Фадей
самый везучий кретин на свете. Не попасть в пробки в час пик и
приехать из Глена до самого края Хейвуда за двадцать пять минут.
Всю удачу, что у него была, Фадей израсходовал на год вперед.