— Хорошо, поступим так, пусть он скажет, что она ему понравилась
и он хочет завоевать ее расположение, — предложил я.
— Ты спятил или все еще спишь?! — возмутился Дик, — какое к
черту расположение, она для них даже не человек, задрал юбку – вот
и все расположение!
— Ладно, есть еще вариант, — ответил я, признавая правоту
шотландца, — пусть он скажет, что хочет отомстить ей за
унижение…
— Алекс, очнись же ты! ее казнят скоро, разве это не месть?
— Пусть он скажет, что хочет влюбить в себя Бренну и дать ей
надежду на спасение, что так, мол, интереснее будет казнь, Бенедикт
человек подлый и жестокий, думаю, такая месть ему придется по
вкусу.
Дик на минуту задумался. Он сидел рядом со мной на тюфяке, от
которого несло гнилой соломой, и потирал нахмуренный лоб.
— Ты знаешь, Алекс, иногда, ты мня пугаешь, — задумчиво сказал
он.
— Почему?! — удивился я.
— Не знаю, есть в твоих планах что-то дьявольское, думаю, если
тебе дать армию, ты сможешь выиграть любую войну.
— Не преувеличивай! — рассмеялся я.
— Никто и не преувеличивает, в тебя словно бес вселился, после
того как ты очнулся, я тебя не узнаю.
— Просто обстоятельства вынуждают действовать.
— Хорошо, будем считать, что так, — в голосе шотландца слышалось
сомнение.
Обговорив со мной детали, Дик ушел, а я остался размышлять над
сложившейся ситуацией. В моем сознание периодически всплывали
обрывки сна, но я гнал их. Сейчас были дела поважнее, чем
разгадывать сновидения.
В это время в замке Бенедикт в очередной раз пытался поговорить
с леди Элеонор, но старая графиня Кенгсбери – теща барана все время
путалась под ногами не желая оставлять внучку наедине с
мужчиной.
Бенедикт подозревал, что барон именно из-за нее отправился на
поиски дракона и винить его за это было нельзя. Сэр Джозеф Беверли
был женат на младшей дочери Онории графини Кенгсбери. После смерти
графа, Онория перебралась к вдовствующему зятю и взяла на себя
заботу о внучке. Дамой она была властной и никому из домашних
спуску не давала, правда, с бароном жила в мире. Но с момента ее
появления, сэр Джозоф уже не чувствовал себя полновластным
хозяином. Несмотря на свою лояльность к зятю, графиня вмешивалась
почти вовсе. Бенедикту тоже приходилось считаться со старой
ведьмой.
Кроме Элеонор, его заинтересовало странное поведение сэра Гая.
Этот болван сначала требовал немедленно наказать посмевшую
оттолкнуть его крестьянку, а теперь заботится о ней как о
принцессе. Это было странно, и Бенедикт решил выяснить, в чем
причина такого поведения рыцаря.