- Благодарю тебя, Афанасий Иванович, - сказал государь, - князь
Василий, что с войском нашим? Все ли задуманное исполнено?
- Государь Дмитрий Иванович, - начал вставший со своего места
Рубец-Мосальский, - все как ты повелел сделано. Осадный наряд еще
до Рождества отправился из Москвы в Елец, охраняют его рязанские
дети боярские и стрельцы, начальным человеком у них Истомка Пашков.
Даст Бог, добрались уже. Да и с остальной Русской земли поместные
исполчаются, к Ельцу идут. По всем не ведаю, но новгородские дети
боярские уже к Москве подошли.
- Прекрасные новости, Василий Михайлович, порадовал ты меня, -
ответил «Дмитрий», - рязанские помещики славно бились против
Борьки-узурпатора. Сколько всего воинов под елецкой крепостью
стоит?
- Считай, под тридцать тысяч призвали, государь, - сказал
Бучинский, - но сколько под Ельцом стоит то неведомо. Думаю,
однако, что к твоему приезду все войско там будет.
- Славно, Ян, - после небольшой паузы ответил царь, - а потеха
наша готова?
- А как не быть готовой, государь? Все собрано, гуляй-город под
Котлами собран, ждем только как Петр отправит стрелецкие регименты
и можно выезжать.
- Государь Дмитрий Иванович, позволь молвить? - поднялся со
своего места неизвестный мне воин, и увидев разрешающий жест царя
продолжил, - я, твоей милостью, в московских служивых людях состою,
да по приказам хожу часто. Так по Москве слухи идут. Говорят, что
ты всех бояр на поле за Котлами соберешь, и ляхи их там и перебьют.
А гутарят об этом людишки Васьки Шуйского.
- Что, Миша, опять твои родственники воду мутят? - обратился ко
мне «Дмитрий», - не хватило князю Василию десяти минут на Лобном
месте?
Да что же все на меня бедного сразу. Вот провел всего ничего в
этом времени, а уже и по дворцовому этикету промах, и дядя опять
что-то замышляет - а отвечать-то мне. И что я вообще делаю на этом
совете, где все присутствующие явно непосредственно близки
Лжедмитрию. Нет, хотя бы один рында царю нужен, но зачем было меня
больного тащить? Столько вопросов, ответы на которые было бы хорошо
получить, а появляются все новые.
- Великий государь, - взять себя в руки не получалось совсем, -
то что мой дядя делает, за то я не в ответе, а за собой я никакой
вины не вижу.
- И я не вижу, - усмехнулся, глядя на мою словестную гимнастику
Басманов, - да только на род свой хулы не возводи. Но,
царь-батюшка, я снова предлагаю тебе Шуйских погромить. Бориска,
конечно, узурпатор, но Романовых он лихо прижал. Раз уж такое дело,
что сам князь Скопин-Шуйский вины за воспитателем своим видит.