Невероятно, но отсчитав и десять, и двадцать секунд я не
обнаружил никаких изменений. Хупи так же бестолково сучил ногами,
размахивал правой рукой, в надежде зацепить мое лицо, а левой
пытался сорвать захват. Феноменальное здоровье. Я уже выдыхаться
стал, но он бодрячком.
Походу у него и физиология другая: любой человек давно бы
«уснул».
Расцепив захват, я нырнул за его руку и перебрался в позицию
сверху. Фиксируя и держа оппонента только ногами (любимая фишка
старичка Хабиба), стал методично наваливать кулаками по лицу.
Заботливо спрашивая через пару ударов: «мистер Хупи, закончим?».
Либо просто оповещая неприятеля о досадных фактах в изменении его
гардероба: «мистер Хупи, правый рукав вашего пиджака объявил о
суверенитете.»
Лицо ему я быстро расквасил, выглядело для зрителей ужасно, но
эффект не наступал. Он даже повторно разбил мне губу, отмахиваясь
снизу. Но тут уже не выдержала Маргери. С воплями и слезами:
«хватит, Хупи, хватит, перестань, всё!», она кинулась умолять
своего нового парня, прекратить весь этот цирк.
Я поднялся с соперника. Побежденным он отнюдь не выглядел.
Жертвой автокатастрофы, падения с водонапорной башни,
дрессировщиком диких котов, но с боевым духом у него было в
порядке.
Разумеется, можно болевыми приемами вырвать бицепс, порвать
сухожилие, сломать руку или шею. Кадык сорвать, так чтоб вниз упал,
а там до летального исхода несколько секунд. Много что можно
сделать, но не с одноклассником же. Что общество подумает: мне
репутация маньяка и приводы в полицию не нужны.
– Неплохой у тебя тренер, хорошая работа ногами и руками, четкий
удар. – похвалил бывшего друга. – Однако боцман флота её величества
умеет большее.
Это я намекнул на своего старика Дольфа. Залегендировал умение
приемчиков. Естественно, дед умел драться: морякам не впервой
разносит портовые бары. Но не настолько эффективно, как инструктор
по боевому самбо.
Хупи ничего не ответил, казался занятым. Оттирал кровь
платочком, собирал пазлы своего пиджака и рубашки с земли.
– Расходимся. – погнала всех с места событий Глэдис. – Вы не
только стали свидетелями школьной драки, но и потенциальными
соучастниками. В «страшную книжечку» впишу фамилии тех, кто через
пять секунд будет здесь хлопать глазами.
Страшной книгой, по аналогии с первой поземельной переписью в
Англии, в гимназии называли блокнот Глэдис. В него она вписывала
всякое-разное, о чем школота не имела ни малейшего понятия. А
всякое неизвестное, пугает вдвойне.