Мне становилось все хуже, но я
боролся. Я изо всех сил старался прожить хотя бы ещё один день.
Однако меня подвело собственное тело. Оно оказалось слишком
слабым.
Одним прекрасным весенним утром
я умер в своей «родной» палате. И пусть я не смог прожить свою
жизнь так, как хотел, но зато своей борьбой и тем, что продержался
так долго, помог другим. И это меня утешало.
***
Я не знал, что меня ждёт после
конца, но никак не думал, что это будет именно так…
— …господин… молодой господин,
вы что-нибудь ещё хотите? — откуда-то издалека послышался приятный
женский голос.
Слишком реальный, чтобы быть
сном или галлюцинацией от препаратов. Я открыл глаза и тут же
зажмурился от яркого солнца, бьющего прямо в глаза. Пришлось их
поспешно закрывать и привыкать к необычным ощущениям, которые я
пока никак не мог понять.
Что такое? Я не
умер?
— Говорят, что «Нектар лотоса»
бодрит лучше любой настойки. Попробуете? Нам только недавно завезли
свежую партию, — снова сказала она.
Это точно не Анна. Голос чужой
и куда более мелодичный. Я ничего и близкого к нему никогда не
слышал.
Я снова открыл глаза и
осмотрелся. Это была не больничная палата. Комната с высокими
потолками, деревянными перегородками и яркими картинами на стенах
никак не походила на то, что я привык видеть вокруг себя. Более
того, слева находилось большое окно, в котором виднелся сад. А ведь
я уже и не помнил, когда в последний раз бывал на улице.
Вдруг рядом со мной возникла
незнакомая девушка с пиалой в руках.
— Выпейте, молодой господин.
Вам точно понравится, — она опустилась рядом и поднесла пиалу к
моим губам.
Я не знал, как себя вести в
такой ситуации, поэтому позволил незнакомке руководить процессом и
просто открыл рот. Сладкий тягучий напиток буквально проскользнул в
моё горло, оставив приятное послевкусие.
Одновременно с этим я
наконец-то обратил внимание на девушку рядом со мной. Чёрные
блестящие волосы были убраны в замысловатую причёску, на белом
мраморном лице играл лёгкий румянец, а пухлые губы застыли в
полуулыбке. Но ещё больше выделялся её наряд, который я не мог
назвать даже платьем, а скорее, какой-то сложной конструкцией из
различных полосок тканей, которые формировали собой цельную вещь.
Более того сам наряд был довольно фривольным и я мог без проблем
пробежаться глазами по её открытым ножкам и невольно замедлиться на
глубоком вырезе на груди. Там определённо было на что
посмотреть.