Между тем представление
продолжалось, но я почти не смотрел на сцену, пытаясь найти того,
кто с такой ненавистью смотрел на меня. Всё из-за того, что таких
взглядов ощущалось сразу несколько, и я даже научился определять их
интенсивность. Похоже, это и было так называемое чувство опасности,
которое развивают практики во время сложных тренировок – оно
необходимо, чтобы избегать смертельных атак и ловушек. Вот только я
пока так и не приноровился ко всему, и это необходимо как можно
быстрее исправлять, потому что я собираюсь здесь прожить
подольше.
Вскоре все актёры выстроились
на сцене и поклонились под бурные аплодисменты. Я тоже рассеянно
похлопал, а сам вполоборота просматривал зал, делая вид, будто
просто заскучал.
После того, как актёры убежали
со сцены, перед нами снова появился тот же мужчина, который
приглашал зайти в зал. На этот раз у него уже был другой головной
убор, но как и прежде яркий и необычной формы.
— Уважаемые гости, предлагаю
вам поучаствовать в аукционе. На этот раз лотами станет имущество
проворовавшегося Бартоломея Мурати.
— Что именно будет
распродаваться? — проскрипел старик, сидящий по левую руку от
меня.
— Самые ценные его вещи:
украшения и оружие, — с готовностью ответил распорядитель
сегодняшнего вечера. — Также гарнитур для гостиной из красного
дерева.
— А-а-а, тогда мне не надо. Я
бы его коллекцию бронзовых статуэток выкупил. Но знаю, что её
продали сразу же, чтобы закрыть долги перед кредиторами… А раньше
Бартоломей казался мне честным человеком, — зачем-то сказал он мне,
но я был с ним в такой оценке не согласен.
Так уж вышло, что Сорен выпивал
с Мурати неоднократно. И тот на пьяную голову рассказал много
такого, о чём потом наверняка жалел. Но Сорен закрывал на это глаза
и считал его своим хорошим приятелем, пусть тот и был несколько
старше него, но для парня это было не столь и важно. А всё из-за
того, что тот умел слушать и лил в уши льстивые речи – большего на
тот момент совсем отчаявшемуся представителю Великого дома было и
не нужно.
Когда начался аукцион, я встал
и, попрощавшись со своими соседями, чем вызвал у них только
удивлённое переглядывание, двинулся к выходу. В холле меня уже
ждала Лиона.
— Молодой господин, я так рада,
что вы пришли! Вам понравилось представление? — она выжидательно
уставилась на меня.