— С чего ты это взяла? — спрашиваю сиплым от волнения голосом.
— Так по твоему лицу всё очевидно, — усмехается Татьяна. — Да и в облаках витаешь без конца. А этот меж тем совсем оборзел. Опять полдня в комнате персонала в игрушки на телефоне играл.
— Он просто не выспался сегодня, — опустив глаза, отвечаю я.
— Ты тоже не сказать, что особо бодрая, однако фигачишь за себя и за того парня! — Таня снова включает режим вечно недовольной матери.
— Слушай, Тань, ты меня конечно извини, но это наше личное дело, — собравшись с духом произношу я. — Мы сами как-нибудь разберёмся. А ты лучше за работу так переживай, как за меня.
— Как раз за работу я и переживаю, — хмурится она. — У меня остатки не сошлись по алкоголю. В прошлом месяце ведь директор его считал.
— Ну да, — киваю я, чувствуя, как тревога появляется в душе. — Это единственная группа, которую он сам пересчитывал.
Все прочие вопросы отходят на второй план. Алкоголь — самая дорогостоящая группа товаров. Даже от нескольких украденных покупателями бутылок сумма ущерба может превысить норму потерь магазина. А это в свою очередь отразится на зарплате всех администраторов.
Естественно я не верю Татьяне на слово. Однако пересчитав всё самостоятельно, я понимаю, что не хватает двух коробок дорогого коньяка. От суммы недостачи волосы на голове встают дыбом. Осознаю, что нужно поговорить с Павлом. Мне становится очень страшно. Вдруг он разозлится на меня? Мысли переполняют сомнения. Что если я ошиблась? Но повторный пересчёт приводит ровно к тому же результату.
— Надо директору сказать, — резонно произносит Татьяна, заглядывая в монитор компьютера. — Это уже не шутки.
— А, может, при приёмке была недостача? — я оборачиваюсь на неё.
— Да без разницы, Галь, — бросает та. — С такими проблемами точно должен директор разбираться. Писать в ревизионный и в распределительный центр, инициировать поиск и тому подобное.
Я понимаю, что она права. Но всё равно не могу при Паше и рта раскрыть. Кажется, если он узнает, что я допустила такое, то разочаруется во мне.