Мой тренер по плаванию, наверное, кроет меня последними словами
за то, что я уже неделю не хожу на занятия. Надо бы вспомнить хотя
бы упражнения на растяжку и сухое плавание и делать, чтобы не
растерять форму. Я еще молчу про работу: вместо ежедневных рутинных
задач, верстки экранов, написания кода, созвонов и обсуждений я
слушаю нудные рассказы Сталины Дмитриевны про деятельность
Александры Коллонтай и учу никому не нужные даты съездов, чтобы не
быть отчисленным и не вылететь из общежития. В конце октября я
должен был выступать с докладом на конференции айтишников в
Иннополисе, под Казанью. Наверное, организаторы так и не получили
мою презентацию со слайдами и уже нашли кого-то другого на мое
место.
Слушая фоном болтовню друзей на обычные пацанские темы, я лежал
на своей кровати, сложив руки на груди, и думал. Итак, подошла к
концу первая неделя моего пребывания в новом старом мире. И все,
что мне удалось разузнать - это то, что случилась авария, в которой
погиб мой двойник, а его тело загадочным образом исчезло. Кому
могло понадобиться тело парня, попавшего в аварию? Кто хотел его
похитить? Может быть, кому-то нужно было скрыть любые следы?
Я даже вздрогнул, представив себе, как выглядело тело Матвея
после тяжелого дорожно-транспортного происшествия. Да уж, не хотел
бы я оказаться на его месте. В задумчивости я рассматривал свои
пальцы, вроде бы - хорошо знакомые, но вместе с тем - какие-то
чужие. Неужели я был таким? Меньше волос на руках, кожа немного
белее, не такая смуглая. Борода, хоть и растет, но не такая густая.
Такая же борода, растущая неравномерно, островками, была и у меня в
ранней юности. С возрастом моя борода стала жестче и гуще.
За время, прошедшее со дня моего двадцатилетия, я уже привык
каждый день видеть татуировку на руке и последние несколько дней
постоянно удивлялся, что ее нет. Нет и небольшого шрама на
указательном пальце правой руки. Так выглядел и Матвей Ремизов до
того дня, как с ним произошла трагедия. Ни синяков, ни порезов, ни
переломов. Мой живой и здоровый двойник, который мог прожить еще
больше пятидесяти лет. У него было точно такое же тело. Почему-то
мы были похожи друг на друга больше, чем братья-близнецы.
Внезапно на меня нашло озарение. Я понял, куда исчезло тело
Матвея из морга. От неожиданной догадки я даже подскочил на кровати
и стукнулся головой о книжную полку, уронив пару томиков с
сочинениями Жюля Верна. Отгадка лежала на поверхности. Как же я
раньше не сообразил?