Кайрон хмыкнул, залил в себя остатки
амброзии, отставил стакан и начал обстоятельно отвечать. Я слушал,
мало что понимая, но старался запоминать новые имена и слова.
Глаза хозяина сверкали, делая его
совсем молодым, особенно когда он принялся рассказывать о том, как
совет отправил за грань три сотни каких-то архангелов, вместе с
некими Цивиусом и Зейналом, после чего вернулись только эти двое.
Страшно изуродованные и едва волочащие свои тела. После такого
совет решил, что они дезертировали, а затем и вовсе поместил их на
Дорнийское дно.
После таких слов Мишон надолго
замолчала, я чувствовал, что от неё идут странные сигналы, но
распознать почему-то не получалось. Пришлось прервать молчание
своей ментальной сожительницы и внести свою лепту в разговор:
— Что такое это Дорнийское дно? –
пытаясь уклоняться от ударов пола, который то приближался ко мне,
то отдалялся.
— Дорнийское дно – это Дорнийское
дно! – как-то слишком резко ответил Кайрон с внезапной злостью в
голосе.
Я же продолжал качаться, думая, что
остался без ответа, но мне на помощь пришла Мишон.
— Это место, куда отправляют
ангелов, которые потеряли крылья. Как Кайрон. Только вот ему
повезло, в его роду есть архангелы, первые после бога, такую кровь
попусту не пускают. С Дорнийского дна не возвращаются, там гниют
заживо.
— Как это? – я даже немного
протрезвел, желая узнать подробности.
— Представь, что ты бьёшься за
объедки, которые не насыщают, а только возбуждают голод, настолько
они малы. Тебя окружают вечная сырость, холод, болезни. А солнце ты
видишь лишь один раз в день, в зените, всего лишь на полчаса.
— Хреново, — оценил я. – Если не
сказать хуже. Они были твоими друзьями, эти двое?
Мишон какое-то время молчала, но
всё-таки ответила:
— Да. И мы должны их вытащить
оттуда, — её голос окреп, обретая уверенность. — Без них мы не
сможем усилить тебя так, как следует. Нас сейчас слишком мало.
Что интересно, во время разговора
Кайрон не встревал, а лишь внимательно наблюдал за моим лицом.
Видимо, моя мимика показывала, что говорю я не с ним.
— Она говорит, что их надо вытащить,
— передал я слова Мишон ангелу без крыльев.
И по его изменившемуся и
побледневшему лицу я сразу же понял, что это затея не просто
безумная, а что-то уже за гранью, далеко за гранью
возможностей.