Я приблизился к стражнику, затаив
дыхание, тот привычно провёл около меня металлическим посохом с
навершием в виде белого круглого кристалла, отражающего свет двух
светил, совершенно не обращая внимания на мой внешний вид.
Свет кристалла вдруг мигнул,
заставляя показаться тонкие морщинки на прекрасном лике ангела, а у
меня внутри всё перекрутилось. Но стражник повторно провёл посохом
перед моим лицом, на этот раз без спецэффектов и громоподобным
голосом известил, что я могу проходить в цитадель света имени
Гавриила.
Я, напряжённый словно пружина,
пролетел через арку, взмахнув крыльями и чуть не задев стражника.
Корова на льду, вот уж точно!
— Как вы вообще этим управляете, —
буркнул еле слышно, благодаря небеса, что большей частью эти крылья
контролирует всё-таки Мишон.
— Научишься, — многообещающе
произнесла ангел.
***
Улицы империи словно вымерли, лишь
редкие патрули проходили по ним, разгоняя тех, кто так не вовремя
решил прогуляться.
В небе всё чаще были видны росчерки
магии, паладины несли службу, осматривая вверенные участки. Кое-где
над городами поднимались клубы дыма, мелодии сирен скорой помощи
стали привычными для ушей всего населения, в том числе и
столичного.
Убежища и государственные заведения
были отданы под организацию пунктов временного размещения для
беженцев из разорённых деревень и сел. По улицам столицы разъезжали
броневики с полевой кухней, продуктами длительного хранения и
предметами первой необходимости. Усталые курьеры развозили по
особнякам еду и медикаменты, отворачиваясь от вопрошающих и
испуганных лиц простых людей.
По улицам неспешно ходили отряды
старшекурсников академии в сопровождении более опытных паладинов,
которые короткими командами объясняли им принципы действия при
возникновении чрезвычайных ситуаций. Все, кто владел магией,
получили уведомления о том, что они стали подотчётными боевыми
единицами.
Молот стоял на балконе рядом со
Светлым и потягивал остывающий кофе. Шумно втянув носом вечерний
воздух, Михаил коротко усмехнулся: едва уловимый специфический
запах войны ему нравился, но он никогда бы в этом не признался
вслух. Внизу по улице прошёл патруль, негромко переговариваясь,
после чего тишина вновь опустилась на квартал.
Молчание нарушил лекарь:
— Миш, где он? – вопрос, который
была задан уже неоднократно.