В этом плане мы с Глебом сильно отличались. Мне всегда все нужно было распланировать на несколько месяцев, а то и лет вперед. На несколько дней – точно. Он жил так, словно вязал свитер: петельку за петельку. Как сложилось сегодня – так, исходя из этого, поступим завтра. Без разветвленных алгоритмов.
Из-за двери послышались голоса. Двое, мужчина и женщина, шли по коридору и разговаривали. Остановились прямо за дверью. Войдут или нет?
- С этими похоронами все вверх дном, - сказала женщина.
Глеб говорил, что владением местным языком мы получили автоматом, при переходе из одного мира в другой. Но все равно для меня стало неожиданностью, когда я осознала, что понимаю услышанное.
- Принцесса очень расстроена, - ответил мужчина. – Говорят, принц подозревает, что господин Брютхаузен умер не своей смертью.
- И он тоже? – ахнула женщина. – Как бедная Якобина? Но кому же они помешали?
Брютхаузен? Тот самый, который якобы нанял Глеба на работу? Что тут вообще творится такое?
Я осторожно подобралась к двери поближе, чтобы не упустить ни слова.
- Господин Никкер, конечно, добрый человек, но какой из него управляющий? Он даже нас толком запомнить не может. То в лицо не узнает, то имя переспрашивает. А тут хозяйство всего замка!
Ага, здесь явно смена власти, и это нам может оказаться на руку. Брютхаузен этот самый, выходит, был управляющим, а теперь вместо него бестолковый Никкер. Возможно, тот важный хрен, на которого вечером напоролся Глеб. Теперь уже точно никто не проверит, кого покойный принял на работу. Может, и меня удастся под эту марку протащить.
Парочка ушла, я села на стул со сломанной спинкой и стала обдумывать услышанное.
Во-первых, в этом мини-замке живут принц и принцесса. Во-вторых, управляющего, возможно, убили, и не только его. Да уж, очень вовремя нас сюда занесло, ничего не скажешь.
Наконец в дверь тихо стукнули три раза – как мы договорились с Глебом. Он вошел и протянул мне румяный пирог, оглушительно пахнущий мясом. Аж слюнки потекли.
- Ну чего там? – промычала я с набитым ртом.
- В общем, все удачно складывается, если можно так сказать, конечно. Брютхаузен, как выяснилось, был управляющим, и он позавчера умер.
- И, говорят, не своей смертью, - важно вставила я.
- Откуда ты знаешь? – вытаращился на меня Глеб.