Прошло десять лет, но королевская пара все еще не обзавелась наследником. Каких только лекарей не приглашали ко двору, каких снадобий не перепробовали, ничего не помогало. Советники убеждали Йохана развестись с бесплодной женой и выбрать новую, однако тот любил Амалию и не желал с ней расставаться. На случай, если умрет бездетным, король издал указ, гласивший: при отсутствии наследника трон перейдет к младшей ветви рода Дюстервальд. Правителем станет двоюродный брат Йохана Брюстер или кто-то из его потомков.
Однако родилась я, и отец внес изменения в правила наследования. Трон переходил к старшему потомку короля, независимо от пола. При этом указ все равно оставался в силе – ведь все люди смертны.
Граэмы писали, что говорящая жаба предсказала мое рождение матери, когда та купалась в озере. Может, жаба и была, может, даже что-то и предсказала, но к озеру неподалеку от Фербурга Амалия ездила вовсе не купаться. Там, в охотничьем домике, она встречалась со своим любовником – тем самым Брюстером, который должен был стать королем при отсутствии других наследников. Судя по тому, что на свет после этих встреч появилась я, бесплодной была вовсе не королева.
Король Йохан о свиданиях знал, но старательно закрывал на это глаза. Если я и была дочерью Брюстера, то согласно тому же самому указу все равно становилась наследницей трона.
Однако подобные новшества едва не привели к вооруженному восстанию. Далеко не все желали видеть на троне женщину, хотя такие примеры в истории имелись. Среди противников женской власти были люди влиятельные, поэтому, чтобы не лишиться всего, отец принял еще одну поправку, которая фактически лишала меня возможности править самостоятельно.
После смерти короля Тайный совет должен был назначить регента из числа своих членов. Но как только я выходила замуж, регентство переходило к моему мужу. Разумеется, свататься ко мне начали еще до рождения, даже не зная, какого пола будет младенец. К моменту появления на свет у меня уже было с десяток женихов, от младенцев до стариков, и все королевской крови. Аллеманда представляла собой союз многочисленных королевств, размером с носовой платок каждое, поэтому желающих присоединить Дюстервальд к своим владениям хватало.
По случаю моего рождения отец устроил грандиозный праздник. Все знатные люди королевства получили на него приглашения. По оплошности секретаря, составлявшего списки, обошли лишь одного человека – Карбоссу Крайенборг. К моменту моего рождения Карбоссе исполнилось шестьдесят, и она почти не выходила из своей комнаты.