Ну что ж. Значит битве быть. Надо только понять, как мне хорошую
засаду на него устроить.
Оглядел окрестности. Вон там три дерева растут плотно. За ними
можно спрятаться. Или залезть на берёзу и скрыться в листве. Но всё
равно позиция не самая удачная. И заметить там меня легко. Да и не
факт, что он пройдёт мимо.
А вот очень удобный густой куст у березы. Достаточно широкий,
чтобы я туда залез и спрятался в листве. Меня будет сложно
заметить. А там, если повезёт, и он пройдёт рядом, прыгну прямо ему
на спину. Даже если не повезёт, постараюсь подстрелить его
файерболом, а потом уже добью. Да, так и сделаю.
Тут же в полуприседе добрался до примеченного куста и укрылся в
листве.
Тем временем фигура аристократа всё приближалась. В том, что это
был аристократ, я уже не сомневался. Он то и дело с чем-то
сверялся, будто шёл по компасу.
Зрение у меня всегда было хорошее. Я уже издали мог разглядеть
его лицо. Он в очередной раз посмотрел на компас и явно оживился.
Что-то его очень сильно обрадовало.
Миновав пойменную террасу и приблизившись к рощице, где я засел,
он остановился и принялся оглядываться. И как назло, посмотрел
именно на тот куст, где я засел.
— Лёшка, ты здесь? — позвал он. — Лёшка!
Я, естественно, молчал. Но! Какой нафиг Лешка? С ума, что ли,
сошёл?
— Лёш, я же вижу, что ты здесь. Давай-ка, подай сигнал братцу, —
ухмыльнувшись, произнёс мужчина.
Хотя, правильнее было бы его назвать парнем. Ему на вид было от
силы лет двадцать пять.
— Давай-давай. Не зря же меня отец за тобой прислал. Вылезай,
говорю. Ты у нас всю семью переполошил. Не знаю, чего ты там
прячешься, но я с тобой в эти игры играть не собираюсь. Выходи, я
отвезу тебя домой.
Я и вовсе перестал что-то понимать. Стараясь не шуметь,
оглянулся по сторонам. Здесь еще и Лёшка какой-то прячется. Тут
меня осенило. Отец, брат. Если он говорит про отца, значит,
возможно, он ищет своего брата. Если здесь где-то затесался другой
аристократ, то он видел, как я забирался в куст. Соответственно,
может меня выдать. Да что там выдать, два аристократа сделают из
меня запечённую утку. Похоже моя хитроумная западня оказалась
ловушкой для меня самого. Вот это поворот.
Я так напрягся, что аж зубы заскрипели. Если меня сейчас возьмут
здесь тёпленьким, я этого себе до конца жизни не прощу, пока в
живых буду.