Два дня перед каникулами - страница 34

Шрифт
Интервал


- Скажут, что жених и невеста, - неожиданно улыбнулась девушка. – Помнишь, как в третьем классе? Хотя ты в мою сторону тогда вообще не смотрел. А я жутко стеснялась и раздражалась.

Мишка вспомнил.

Он, кстати, тоже тогда очень раздражался, но поделать ничего не мог. Потом, со временем, научился не обращать внимания. И как-то совершенно не думал, что детские дразнилки задевают и Машу…

- А пусть говорят, - смело сказал он. – Мы ж не маленькие дети, чтобы обижаться. И, - Мишка хитро улыбнулся, - зато никто не узнает правду!

Он ещё раз приподнял брезент, взглянул на иконы.

- Мир вне времени, да? Вот кто бы мне это сказал пару недель назад… Маш, подержи край.

Отойдя назад, парень сделал несколько снимков.

- Ну что, попробуем найти проход? Единственное место, куда мы не смогли попасть там, у себя – это крыша и звонница…


Одна из дверей у входа вела в небольшую пустую комнату, похожую на кладовку. За второй начиналась прочная деревянная лестница, ведущая вверх – в «нашей» церкви её не было и в помине. После двух маршей она выходила на небольшую деревянную площадку меж основным зданием и внешней стеной со звонницей. Мишка, чувствуя нарастающий зуд, уже ничуть не сомневался, что проход окажется именно здесь…

Тут он и был. Чёрная дыра парила посреди площадки, как полутораметровый вертикальный диск с колышащимися краями – прозрачный с одной стороны и непрозрачный с другой. Ничего удивительного, что в разрушенной церкви его обнаружить не удалось – вид снизу закрывал каменный карниз, на который и опиралась площадка звонницы. Но это было и неутешительным – можно с уверенностью сказать, что при любой попытке использовать «портал» прошедший сквозь него кувырком полетел бы со звонницы, поскольку на «нашей» стороне помоста не было…

Спустившись вниз и выйдя к велосипедам, ребята присели на основание ограды, сложенное из выгоревшего добела плитняка. Вытащили воду и бутерброды. Тайна отца Михаила была раскрыта, и, несмотря на безлюдье, стало легче и спокойнее. Правда, появилась и своего рода опустошённость. 

Вот они, пропавшие ценности. Лежат себе тихо и спокойно в этом странном мире, в котором, по предположению Маши, не движется время – и могут в таком случае лежать здесь столетиями. При определённом желании даже можно их отсюда вытащить – например, перетаскав в дом с «проходом» или попытавшись приладить лестницу и временный помост в полуразрушенной церкви…