Вынырнув из транса, я подобрался и проник в астрал.
Чувствую, как глаза заполняются тьмой, тело всасывает ауру из
окружающей среды, а пальцы леденеют. Видит Бог, если сестра увидит
меня в таком состоянии, она подумает, что я одержим Демонами.
Пространство астрала первой ступени напоминало кристально чистое
озеро, где вместо рыб в хаотичном порядке плавали мелкие низшие
духи вперемешку с поверженными демонами. В основном, пустышки,
которые полезны лишь в качестве подпитки аурой. Как только моя аура
стала видимой, милюзга низших духов разлетелась в стороны.
Моей целью был один непримечательный в прошлом дух, который
служил мне в былые годы в качестве сенсоров. Для первого шага в
новую жизнь его было вполне достаточно. Ещё и благое дело
сделаю.
Чутьё доложило об уплётывающем духе, напоминающем собой
маленький огонёк, и я устремился вглубь озера, пугая духов и
вынуждая их убираться с дороги.
Преодолев за долю секунды астральные сотни метров, я схватил
забившегося в судорогах духа и вернул нас во внешний мир. Комната
преобразилась, а в ладони возникла маленькая бусинка.
— Бусинка! — с искренней улыбкой на лице протянул я. — Как же я
скучал по тебе.
Проверив связывающую нас нить, плеснул немного энергии, укрепляя
связь. Приложил бусинку к груди, и та цепочкой повисла на моей шее.
Обессилевший, снова поднялся на ноги и пошаркал к столу, где лежала
газетка — последний источник информации в этой пещере. Схватив её,
свалился на кровать. Начал изучать.
Триста семьдесят шестой год со дня Великого Испепеления —
события, которое здесь принято считать началом новой эпохи. Один из
семи Великих Гвардейцев с прозвищем Феникс отдал свою жизнь,
смертельной техникой испепелив последний отряд Демонов вместе с
небольшим городом. Чем поставил точку в войне за выживание
человечества.
Отложив газету, я посмотрел в потолок. Триста семьдесят шесть
лет… странно. Я насчитал двести. Промахнулся на сто семьдесят шесть
лет? Н-да, в вечном заточении время летит быстро. Впрочем, главное
то, что этот мир — мой. Да, изменённый до неузнаваемости, но
мой.
Я снова взял газету в руки и поглядел на фотографию воина с
прозвищем Феникс. На ней был изображён могучий мужчина, облечённый
в зачарованные доспехи с гербом Империи на рукояти меча. Борода его
свисала до груди, а тридцать шесть белоснежных зубов выстроились в
ряд, демонстрируя улыбку из-под густых усов.