Лидия посмотрела на стену, которую некогда украшал яркий дух
последнего Великого Гвардейца, прозвавшего себя Фениксом. Наследие,
которое он оставил после себя одной из своих дочерей, оставалось
нетронутым больше трёх сотен лет. В своих мемуарах Гвардеец ласково
называл свою дочь «бусинкой», а когда та погибла, создал из её ауры
духа.
Несмотря на свою безграничную мощь Феникс был самым добрым,
заботливым и благородным человеком. Он был любящим отцом, в глазах
которого царила мудрость прожитых лет.
Ещё вчерашним утром дух «бусинки» покинул родовой артефакт, это
стало ясно, когда светящееся украшение на стене померкло. Лидия
поняла, что кто-то из её потомства наконец унаследовал способность
управления струнами мироздания.
И этот «кто-то» оказался изгнанным человеком, который сейчас
живёт в грязи и нищете. Он буквально борется за своё место в этом
мире.
— Он вернулся не просто так, Маркуша. Он вернулся, чтобы
восстановить свой род. Он напишет новую историю, — сняв украшение
со стены, протянула Лидия. — Константин Коршунов, сын моей дочери,
обретёт новые знания этого мира. Он напишет, Маркуша. Он
обретёт.
Старушка оглянулась на сына.
— Сыночек, милый. Позаботься о том, чтобы Костя был в
сохранности. Он пробудил дар пару дней назад, а недруги наши не
дремлют. Не дай Бог навредят, напугают. Приставь лучшего, пусть
присмотрит. Так мне будет спокойнее.
— Я всё сделаю, матушка. Не переживай.
***
— Я всё решила! — заявила сестра утром, уперев руки о стол. —
Костя, ты слышишь меня?
Приоткрыв сонные веки, кивнул, подавая признаки жизни. В руках
держал чашечку кофе, который сестра купила полчаса назад. Не
понимаю, она вообще спит?
В любом случае, девушке было крайне важно, чтобы я сидел за
столом вместе с ней и уплетал приготовленный завтрак. Яичница с
сосисками, свежий хлеб и даже масло. Всё вокруг кричало о том, что
у бедолаг появилась лишняя копейка. Маша, конечно, даже с этим
фактом экономила. Думаю, даже имея состояние будет смотреть на
цены, но получилось у неё и впрямь неплохо.
Готовить сестра умеет.
— Я боюсь с Владом разговаривать. Поэтому хочу, чтобы деньги
вернул ты.
— Может, забудем про это? — поднял я бровь. — Этот упырь тебе
психику поломал, а она явно стоит дороже любых денег. Да, от себе
подобных защищал, но в гробу я видал такую защиту. Пусть утрётся, а
мы снимем домик, накупим еды и одежды.