Почесала бровь, стоя возле плиты. Трудно давалось мне это решение, но сестрица явно спелась с Селезневым, потому что принялась подначивать, хитро щурясь.
– Давай, Ритка, ну… Такой красавчик ведь, все девчонки обзавидуются еще до того, как увидят его тачку.
– Еще недавно ты утверждала, что он паразит редкостный, – фыркнула, сделав вид, что мне все равно.
Ага, как бы ни так. Ноги уже готовы были сорваться с места, но я себя мысленно одергивала, напоминая, что бабуля устроит потом такой допрос, что признаться можно даже в том, чего не совершала.
Дашка, видимо, догадалась, что меня гложет, оттого взмахнула рукой, точно фокусник, и произнесла:
– Нашу мадам я беру на себя, а ты топай. Только веди себя хорошо.
– Да уж постараюсь, конечно, – усмехнулась, но в следующую секунду уже укорила себя за эту дурацкую улыбку.
Чего это я, в самом деле, радуюсь? Подумаешь, позвал… Наверняка просить будет списать на зачете или сделать за него курсовую.
Дальше этих границ мои мысли не распространялись. Может, фантазия скудная, а может, просто толком не знала, чего ожидать от Селезнева.
Но ко времени пришла, даже не опоздала. Однако приближаться к этому павиану не стала, остановилась в стороне и принялась ждать.
А Мирон удивил настолько, что дар речи потеряла в первый момент, когда он вытащил купюры и принялся вертеть их в руках.
– Ну что? Согласна? – бросил он равнодушно, но в этой тьме я видела, как блестели его глаза, это откровенно смущало.
Еще похотливая улыбка обольстителя, которая перманентно практически красовалась на лице Мирона, заставляя напрячься. Он предлагал мне деньги. За что?!
– Хотелось бы конкретики, – деловито произнесла я, вздернув подбородок.
– Ах, да, – всплеснул Селезнев руками, словно опомнившись, – главного-то я не сказал. Ты же работаешь?
– Работаю, – кивнула с недоверием.
А ему вообще какое дело? Решил натравить на меня налогового инспектора?!
– Отлично, – хлопнул в ладоши Мирон, – готов заплатить тебе за малюсенькое одолжение. Необходимо одному старому ворчуну через недельку рассказать, что я первоклассный работник.
– Так, стоп, – сделала шаг назад, ничего не понимая. – Сначала, пожалуйста.
Мирон вздохнул, заскрипел зубами. Похоже, моя заторможенность его начинала злить, но если он хотел помощи, то ему требовалось быть предельно откровенным. Насчет последнего Селезнев явно был против, потому кое-как, но ввел в курс дела.