– Что там? – поинтересовался.
– Туфли, – жадно заявила, губами
причмокивая.
Жуть.
И книги разворовали из библиотеки на
первом этаже, и унитаз вынесли.
Выглянул наружу – в дощатой телеге
хлам собрали весь, а с раненных гвардейцев форму стащили, только
портки оставили и крестики…
Кухарка нехорошее удумала.
– Пошла от него вон! – прикрикнул,
когда Есенья нож к шее Васьки-гвардейца приставила.
Только не хватало, чтобы на меня
потом мокруху повесили.
Нет, спасибо.
Есенья отнеслась с пониманием.
Пожала плечами и пошла к другому, маленькие клещи из юбки
вынимая.
– И этого оставь! – истерично кричал
я уже когда она ему рот открывала.
Тут уж Есенья пару ласковых
прошипела, поругалась, но от калек отвязалась…
Бабка жути нагоняла.
Мы взялись за дело с осмотром этого
богом забытого дома только тогда, когда слуги-хапуги ушли, весь
понравившийся хлам утащив. Им пришлось еще за лошадкой сбегать. А
это еще десять минут.
Прекратили они сбор только оттого,
что в телеге – причем достаточно большой – и места то свободного не
осталось. Но порадовался. Сработали слажено, как настоящая команда.
Надеюсь «призовые» от этого они потом разделят тоже как равные
члены этой команды… Хотел верить в лучшее.
Отдаю должное и терпению Горемыкина.
Федор не доставал расспросами, не требовал детальных разъяснений –
просто ждал. Мычал песенку, притопывал в такт, а в остальном
оставался хорошим компаньоном…
Прогресс на лицо. Со второго раза у
графа получилось прислать не придурка.
Гип-гип ура!
Начали осмотр помещений со второго
этажа. Со спален; заодно и в порядок себя привел. Быстренько принял
душ, в смежной комнатке, а потом переоделся в один из деловых
костюмов Андрея. Ладно хоть их не стащили. Сразу по свежаку себя
человеком ощутил… Правда один мор все болело, и я чуть
прихрамывал.
На складах хлам всякий. В других
спальнях – пусто.
В большой гостиной находиться долго
не было возможности. Слуги ковры химозой залили, столы разбили,
кресла разорвали ножами, судя по всему; а в центре основательно
нагадить умудрились.
Вот люди – говорю ж, настоящая
команда. Еще и решительности в них столько.
Федор бурчал недовольно.
Я мог его понять – не на такое ты
хочешь тратить свое свободное время.
Открыл чуланчик – там домовой на
четвереньках стоял, рот у него открыт, глаза как безумные.