— Я там! Там! — Белкин дышал
рывками.
— Ты тут, придурок! Ну вот, вену
повредил, теперь синячина будет как у наркомана! Вставай давай!
Отмывался от вязкой жидкости (порвал
пленку, пока колбасило) и одевался в ступоре. Кровотечение ему
сразу остановили, но синяк под кожей расплылся знатный, весь локоть
какой-то иссиня-зеленый, водонепроницаемый пластырь выделялся как
баржа в море, вид сверху. Сунул на автомате в карман куртки
пластиковую банку с таблетками. Что-то седативное. Аж три штуки,
судя по звуку. Или четыре. «Застегни», — сказали ему. Со второго
раза застегнул карман, чтоб медицина не выпала.
Ночь мелькала фонарями. Немного
укачивало на заднем сиденье машины. Дома сразу лег спать, сожрав
одну таблетку. Валентину казалось, что он за всю свою жизнь до
болезни не съел столько медикаментов, сколько за последние две-три
недели. Спал как убитый. Утром пошел на работу. Испуганный
начальник помялся и сказал, чтоб Белкин взял работу на дом и валил.
Брать не пришлось, все лежало на серверах. Полил алоэ. Кто-то особо
умный запустил слух, что теперь компьютеры с плоскими экранами, и
вредные излучения другие, кактусы не помогают. Алоэ надо. Тетки из
бухгалтерии подарили растение, восприняв все всерьез. Валентин не
стал их разубеждать. Дураков учить — еще больше портить. Да и
простительно дамам, разбирающимся в расходах-приходах и разных
накладных, не шибко понимать концепции современного естествознания.
Для них это магия похлеще дружбы.
По дороге зашел в магазин. Стоял и
тупил, глядя на полки. Отверг шкалик коньяка, взял какой-то сладкой
газировки и курицу без башки, ног и внутренностей. Дома изрубил
птицу по суставам, сунул в духовку. Специи, масло, соль, все
дела…
«Надо тот нож попросить», — решил Валентин.
Нож был хорош, когда речь шла не о
нарезке хлеба, а о расчленении. Реально хорош, на себе
проверял.
Вот плоть всех сладких
грез…
Кто я, чтоб против быть
всерьез?
Семь морей мира пройди
насквозь,
Но повсюду кто-то что-то да
ищет!
Б. Уорнер, «Сладкие грезы»
— Я так и не понял, что за программы
ты пишешь, что твой начальник ужом вертелся, — Сергей Петрович
наблюдал, как Валентин старательно пакует снятый с себя комбинезон
в ящик.
— Ничего особенного. Просто, —
Белкин сделал паузу, подбирая слова, — есть определенная прослойка
людей…