— Мам, пап, я дома, — раздалось из коридора.
— Это ещё что? — спросил папа хмуро.
А Кирилла будто электротоком прошибло. Он так и застыл с глупой
улыбкой на лице, совершенно не понимая, что делать дальше. Ведь там
пришёл его двойник, настоящий Кирилл этого мира, и он был у себя
дома. А Кирилл Вернадский, наш герой, был здесь нежданным и
незваным гостем.
Улыбка сползла с его лица. Он посмотрел сначала на своего отца,
потом на мать. Затем осторожно поднялся и вдруг бросился к выходу.
Он пронёсся мимо так похожего на него парня, едва успев подхватить
обувь. О том, чтобы обуться, речи не шло. На улице обуется.
— Постой, Кирилл! — послышалось позади, но он не
останавливался.
— А я тебя предупреждал, — послышался в ухе грустный голос
Дмитрия Сергеевича. — Понимал ведь, что так будет. Что ж ты меня не
слушаешь-то, а Кирюха?
Если до этого он не слышал Дмитрия Сергеевича, то теперь слова
учёного звучали для него громче грома среди ясного неба.
Он также по лестнице сбежал на первый этаж и, уже не сдерживая
слёз, уселся на последнюю ступеньку и принялся обуваться. Сцепив
зубы, он вытер рукавом глаза и вышел из подъезда, глубоко дыша и
кое-как пытаясь держать себя в руках. Да как-то не по-пацански это
— реветь, — даже в таких ситуациях.
— Надо успокоиться, надо успокоиться, — бормотал он себе под
нос.
Он быстрым шагом направился в обход дома, затем свернул на
Югославскую улицу, прошагал вдоль пары домов, затем свернул на
Берёзовую. Он эту улицу никогда не любил. Там часто ошивались
хулиганы, которые, ещё в детстве, когда Кирилл ходил в дальний
магазин «Семёрка» за гречишным хлебом, что так любил папа, бывало
отбирали у него деньги.
И как ни странно, пускай прошло столько времени, и Кирилл давно
вырос, но он надеялся, что сейчас кто-нибудь из тех самых хулиганов
ему встретится. Он прямо мечтал об этом.
— Эй, паря, а ну-ка, постой! — бальзамом на душу разнеслось у
Кирилла за спиной.
Он рывком обернулся.
— Ого-го! Здорово! — К нему подходили двое ребят. Один рыжий с
широким лицом и короткой стрижкой. Второй был смуглым и худым, с
чёрными бровями. — Давно тебя не видел, здесь. Как дела? Как
житуха? Куда спешишь так быстро? — спросил рыжий.
Это был Борька Смирнов из параллельного класса — круглый
двоечник. Системы образования не действовали на него совершенно. И
учителя не раз ставили его в пример, как учиться не надо. И что,
мол, вся жизнь у него расписана наперёд в трудовых повинностях и
вечных курсах профпереподготовки.