От такой заботы я чуть не умер. Нет уж, никто не будет меня
жалеть.
— Мне этого хватит, — заявил я и принялся разрезать и так
некрупный кусок на микрофрагменты.
— Самое ужасное, что как работник он прав, — мрачно сказал отец.
— Если работодатель не использует изобретение, надо это делать
самому, иначе все зря.
— Только я ему не работодатель, — отметил я.
— Да. Я только хотел добавить, но как друг — без комментариев, —
покачал головой отец. — Я не знал.
И он с интересом уставился на деда.
— Вы почему сейчас решили выступить с этой историей? — осторожно
спросил он у деда.
— Чтобы не было иллюзий, — жестко ответил дед. — Хотя вашу
свернутость на деньгах я решительно осуждаю.
Отец усмехнулся.
— Учитывая, что вы сработали лучше, чем вся моя аналитическая
служба, должен признать, что какая-то доля правды в ваших словах
есть, — признал он.
— Как-то грустно это все, — заметила мама. — Принести еще
вина?
— Давай уже теперь чаю, — предложил я.
И ко второй чашке мы уже выбросили Скифа из головы, в конце
концов я все равно уезжаю, какая теперь разница. Отец принялся
травить байки о том, как лазил в окно к маме в общежитие, дед
закатывал глаза и обещал задним числом выпороть обоих, что было
довольно комично. Мы поперекидывались идеями, чему мне стоит
учиться, и все поддержали мое желание закончить эту бодягу
побыстрее.
— А почему ты считаешь, что мне нужна короткая программа? —
вдруг спросил я отца.
— Да потому что тебе надоест. И ты уже слишком взрослый, чтобы
выдержать полный курс со всем обязательным бредом. Там ведь будут и
совсем непрактичные вещи, а ты у нас заслуженный практик. Ты и так
себя обрек на адские испытания: там все будут моложе тебя.
— Так уж и все? — не поверил я.
— Найдешь ровесников, держись за них, молодежь тебя с ума
сведет, — посоветовал отец.
— Смешно слышать это от тебя. Я-то тебе тоже молодежь!
— Так я на личном опыте! — заявил отец.
Дед захохотал.
***
А утром я уехал в аэропорт.
Путь к самолету лежал через широкий коридор из полупрозрачного
бетона. Когда мы сюда только прилетели, он мне страшно понравился:
вроде бы стена, а вроде бы сама светится. Тогда каждого
путешественника сопровождали сложные узоры — было красиво. Сейчас
же на нем четко читался паттерн из симметрично расположенных точек,
в середине угадывалась надпись. Я пригляделся: «Путешествия без
границ. Южный аэропорт Восточных территорий».