Штольман рассматривал место преступления, подавляя желание
достать носовой платок и прижать его к лицу, беря пример с двух
полицейских, которые работали около алтаря. Запах горелой плоти
заполнил церковь, от него было не избавиться даже в самом
отдаленном углу. Яков рассматривал экспозицию из деревянных статуй
святых, центральное место в котором занимала Святая Бригитта, и
размышлял. Он уже обошел центральный и боковые нефы и осмотрел
алтарь, на котором лежал кюре. Штольман был привычен к виду трупов,
и сожженные в попытке скрыть следы он тоже видел, но здесь огонь
использовался явно не для этого.
— Его подожгли, когда он уже был мертв? — спросил Яков
полицейского доктора, который все еще осматривал тело. — Или он
умер через сожжение?
Грузный доктор, который чем-то напоминал Штольману Александра
Францевича, тяжело вздохнул и, сняв очки, проговорил:
— Каждый раз, когда я оказываюсь в подобных местах, я поражаюсь
тому, что только ни придумывают люди, чтобы убить себе подобных, но
все же такое я встречаю в первый раз. Увы, несчастный кюре был жив,
когда его облили лампадным маслом и подожгли.
— Вот этой свечой? — уточнил Яков, указывая, на валяющуюся
неподалеку толстую свечу с зелеными узорами.
— Не могу знать, — пожал плечами доктор. — Одно могу сказать: я
могу предположить, что покойный всё же не слишком мучился. К тому
моменту, как его положили на алтарь, он потерял столько крови, что,
судя по всему, был в бессознательном состоянии. Возможно, только
возможно, его организм был настолько истерзан, что кюре практически
не почувствовал боли, когда убийца приводил в исполнение последний
этап своего злодеяния.
— Малое утешение, — заметил Штольман.
Доктор пожал плечами и вернулся к осмотру трупа. Яков пошел
дальше исследовать церковь. Он уже знал, что пытали священника в
ризнице. Всё там было залито кровью. Окровавленная одежда и щипцы
для угля валялись на столе. От ризницы до алтаря вела дорожка из
кровяных капель, что позволяло заподозрить, что убийцей был
мужчина, потому что женщине не под силу было бы поднять здорового
молодого мужчину и перенести в главное помещение церкви, ей
пришлось бы его тащить, и следы были бы совершенно другими. Яков
медленно обошёл весь центральный неф и теперь рассматривал статую
Святой Бригитты. Комиссар Эжени подошел сзади, не понимая, что
заставляет сыщика изучать эту часть церкви.