Штольман кивнул. Говорить он не мог. Он был прав, прав! Но ему
всё равно нужно было, что Аня сама это произнесла! До этого момента
всё останется нереальным, невозможным и несбыточным! И потом, вдруг
он всё-таки выдаёт желаемое за действительное? Подождём! Яков
склонил голову и поцеловал Аню. Он знал, что времени нет совсем,
что Мари и их посетитель уже идут сюда по коридору, но вложил в
этот поцелуй всю любовь, страсть, надежду, радость и страх, которые
сейчас перемешались у него внутри. Аня порывисто вздохнула и
вернула всё сторицей. В дверь постучали. Супруги разорвали объятие.
Перевели дыхание. Аня провела рукой по плечу Якова, поправляя
сбившийся воротник. Он убрал выскочившую прядь её волос.
Стук раздался вновь.
— Войдите, — сказал Штольман, удостоверившись, что всё в
порядке. Он надеялся, что на Анины припухшие губы внимание никто не
обратит.
Дверь распахнулась. На пороге стоял Кристоф Шателе, нервно
комкая шляпу в руках. Яков знал его поверхностно, периодически
встречая его в больнице, когда заходил за Аней. Один раз Анна
пригласила всех троих своих учеников на ужин. Время они провели
весело, но глубокого знакомства не завели. Штольман помнил, что
этот рыжий полноватый молодой человек старше остальных Аниных
учеников, потому что поступил на курсы не с первого раза. Вдруг он
напомнил ему Коробейникова схожестью сложения и пышной копной
вьющихся волос.
— Кристоф, доброе утро! Проходите же! Да на вас лица нет! Что
произошло?
Аня хлопотала около студента, взяв шляпу у него и рук и усадив в
кресло перед столом Штольмана. Яков сел обратно за дубовую
столешницу, а Аня, как всегда в таких случаях, устроилась на своём
любимом месте, у янтарных витражей за спиной мужа. Ей нравился
Кристоф Шателе. У этого балагура, шутника и бонвивана был добрый
нрав, честное сердце и неплохие задатки, чтобы в итоге вырасти в
справного врача. Ему тяжело давался теоретический материал — по
этой причине он и сдавал экзамены несколько раз подряд, добившись
своего только на третий год. Но он компенсировал всё воистину
золотыми руками и усердием.
Кристоф дневал и ночевал в больнице, помогал санитарам и сёстрам
милосердия, брался за самые грязные и неприглядные стороны
медицинской профессии. В итоге он завоевал себе репутацию и
уважение со стороны учителей и друзей, хотя те вначале его всерьёз
не воспринимали. Продолжатель докторской династии Жан Эльме и
отличник учёбы Августин Марибор не понимали, зачем ломать себя и
вновь и вновь пытаться сдать экзамены, если первые два раза
показали, что всё напрасно. Анне же он казался похожим на неё саму
— доказать самой себе и окружающим, что она здесь не просто так,
стоило ей многих бессонных ночей. В общем, Кристоф Шателе был ей по
душе и то, что он так нервничал, очень её беспокоило.