– Что случилось? – спросил я,
догадываясь, какой будет ответ.
– Я хочу уточнить несколько
моментов.
– Речь о наказаниях?
– Да.
– Хорошо, – сказал я, сложив бутылки
пива в холодильник и присев за стол. – Что ты хочешь узнать?
Тамара опустила голову и посмотрела
на текст.
– Здесь написано: "Наказание – это
форма причинения моральной и физической боли по усмотрению
доминанта. Если сабмиссив опоздала, не подчинилась или не захотела
выполнять приказ, доминант имеет полное право применить одно или
несколько наказаний. Разрешено применение грубой физической
силы".
– Я знаю, что там написано, –
напомнил я. – Это мой список, в конце концов.
– Объяснишь, что всё это значит?
– А что там непонятного? Если меня
что-то не устроит, ты будешь наказана.
– Грубой физической силой? Бить меня
будешь, потому что я немного задержалась на работе?
– Нет, конечно! Наказания
существуют, как вид устрашения. Теперь ты знаешь, что будет, если
пойдёшь против меня, – ответил я. – Однако это не значит, что я
буду бить тебя ногами или руками. Можешь сама в этом убедиться. На
следующей странице написано, какие формы наказания я могу
использовать. Если объяснять в двух словах, наказания предназначены
для причинения сильной физической и моральной боли. Унижения,
асфиксия, удары ремнём по спине или ягодицам. Ещё там указан порог.
Я не могу избивать тебя до потери сознания. И в процессе наказания
я не должен сильно пороть. Никаких синяков, никакой крови. С
синяками я не совсем уверен. Всё зависит от человека. У меня есть
одна знакомая с очень чувствительной кожей. Как-то раз я схватил её
за руку, чтобы она не упала. На том месте сразу выскочил синяк,
хотя я не собирался делать больно. Я только поймал её, иначе она бы
упала на грязный асфальт.
– Я могу внести кое-какие правки? –
спросила Тамара.
– Не можешь, – отрезал я. – Это
единственный пункт, с которым ты можешь только ознакомиться. Если
начнёшь что-то менять, само понятие наказания утратит свой
смысл.
– Хорошо… – Тамара сделала глубокий
вдох. – Можно я ещё раз пройдусь по списку? Я хочу быть уверена,
что ничего не упустила.
– Оставить тебя одну?
– Если можно, – кивнула она.
– Без проблем! – Я кивнул в ответ и
вышел из кухни. – Дай знать, когда закончишь.
– Серёжа...
Я вздрогнул и открыл глаза. Находясь
в состоянии между бодрствованием и сном, я увидел Тамару на фоне
включённого телевизора.