Пока я
думал, чтобы ей такого сказать в ответ, из-за дома донесся вой.
Отчетливый, с переливами, долгий… и довольно близкий. Километра
полтора-два, вряд ли больше. И почти сразу же в тон ему ответили
откуда-то со стороны дороги. А потом и еще, чуть дальше.
Обложили.
Белый и Мики
Особенности постапокалиптического видового
разнообразия...
Бугрящийся
мускулами, поджарый силуэт распластался в воздухе. Больше всего
тварь была похожа на бабуина: такая же собачья морда с раззявленной
в предвкушении свежего мяса пастью, впечатляющие тигриные клыки,
грива словно у конька-горбунка на загривке и кривые клинки когтей
на лапах.
Когда-то
это создание было человеком, на задних конечностях даже
просматривались останки джинсовых портков, но сраный паразит уже
давно превратил человеческое существо в настоящего монстра.
Последняя стадия превращения: особь много и вкусно ела, дав
паразиту ресурсы для преобразования тела.
Я даже не
стал тянуть руку к кобуре, потому что прекрасно понимал – уже не
успею, а если успею, пистолетный калибр не остановит адское
существо. Оставалась надежда только на Мики. Я примерно
представлял, что дальше последует, но грянувший прямо под ухом
оглушительный сдвоенный дуплет все равно прозвучал
неожиданно.
С перепуга
я дернул руль, байк вильнул с визгом шин, но распластавшуюся фигуру
отбросило в сторону. Тварь забарахталась в воздухе, судорожно
засучила конечностями и…
И
приземлилась уже за нами.
Кубарем
покатилась по строительному мусору и жалобно взвыла. Замешательство
длилось недолго, уже через пару секунд монстр вскочил, с места
рванул галопом, бешено загребая лапами, но мы уже вырвались на
полусотню метров вперед.
Впереди
показались стены Города.
Административно-территориальное деления Псковской
области с момента начала всеобщего песца претерпело сильное
изменение. Подавляющее большинство наименований городских
агломераций кануло в лету. Вот и этот поселок потерял свое
историческое название – став просто Городом.
Я выжал до
предела акселератор, байк выскочил на дорогу и помчался, грохоча
колесами по потрескавшемуся древнему асфальту.
По обочинам
стелилась жуткая пустошь, все постройки и деревья безжалостно
уничтожили, расчищая сектора обстрела.
Сердце
бешено бухало, руки невольно вцепились в руль, так что костяшки
побелели. Я прекрасно понимал, что успеваю, но никак не мог
избавиться от абсолютно нерационального чувства страха.