А раз так – бегом назад в комнату! Рыси носятся рысью!
Увы, хоть родная келья и на первом этаже, а через подоконник с улицы зверем не перемахнешь. Так что в окно у нас полезет голая девка. Хоть уже и светает.
Впереди целый бесконечно-длинный день, когда так хочется спать!
Но и это не самое главное. У нас в саду остается рысенок. Маленький, одинокий, впервые обратившийся.
Мира присела - пыталась показать, что и как делать дальше. У нее самой – получилось. У Изы, увы, нет. Пока.
- Подожди здесь, я вернусь, - вздохнула старшая подруга, легкой фразой Алой Охотницы превращенная в Изину сестру.
Заклинание раздвоения, увы, ей неведомо. Как и магия вообще – кроме природно-звериной.
Иначе, может, и с Алой бы сегодня не договаривались. И кровных клятв не давали.
Да и в Приюте бы вообще не оказалась. У кого-то же получилось. Мира одного такого даже знает...
Столько бы всего не случилось. Плохого, хорошего... опять плохого!
Раз – мы в родной до боли комнате. Торопливо натягиваем штаны и рубаху. Для платьев и корсажей просто времени нет. Даже шнурок у горла – на бегу. Не бегать же с... красотой нараспашку.
В прыжке – ноги в обувку, гребнем по волосам... И волной за плечи их, чтоб не мешали.
Плащ с настенного крючка подцепила уже чуть ли не зубами. Человеческими.
Увы, он сейчас понадобится. Не рубаху же потом с себя сдирать, в самом деле.
Вокруг - предрассветно-пустые коридоры, мимо - закрытые всё еще двери. Приютский народ еще спит. Почти весь. Даже оборотни.
Увы, только почти.
И, увы, источник шума – не из кухни. Там - то ли мирно шебуршит себе уже сестра-кухарка, то ли голодные волки втихаря шарятся. К ним сестра Моника уже так привыкла, что и скалкой не грозит.
Визг успел оборваться и вновь возобновиться – с новой силой. И громкостью. Значит, незваные или условно званые гости никуда не делись. Не смогли. Не успели.
Мира рванула во двор.
Офелия обнаружилась в лунном озере. То есть это пруд, конечно, но красив...
Зеркальная гладь буквально кипит. Еще бы – если по ней со всей дури лупить тонкими, изящными ручками. Отнюдь не слабыми при том. Да еще и помогать реальным боевым оружием. Тяжелым хвостом.
А вот от таких воплей бегут даже дикие Соловушки. Забьются в свои разбойничьи леса подальше. И вместо грабежей займутся обустройством скита – для своих дальнейших дней в смиренных молитвах.