А вот Гарри бил своим праэлементом — землëй. Самой настоящей
землëй, пусть и проекционной, почвой, по сути. До полноценного
камня ему ещё развиваться и развиваться, как и мне до льда, а
потому сейчас мы были вынуждены пользоваться тем, что есть.
В итоге, наша тактика танца избегания совместно с Хлыстом и
Комком сделали своё дело, пусть и очень медленно. Минут двадцать
субъективного времени было потрачено, чтобы завалить ледяную тушу.
Практически одновременно развалились на части голова и колено,
которым занимался Гарри, объединëнное Флипендо, в котором
поучаствовала и Гермиона — и доспех рухнул, расколовшись на куски.
Дымка стремительно рассеялась.
— Нашли время танцевать вокруг него, — на грани слышимости
гневно произнëс Перси, едва освободившись из прозрачного плена.
— Это был наш шанс, — хрипло, но твëрдо произнëс я, приваливаясь
к колонне. — Иначе пострадали бы все, а то и вовсе погибли.
Бросив на меня взгляд, брат побледнел и практически подлетел ко
мне, что-то шепча и посылая из палочки яркие сполохи. С помощью
Гарри меня усадили к стене, и Перси принялся колдовать. Спустя
минут пять стало лучше, и даже прошёл шум в ушах, а прояснение в
голове появилось после хорошего глотка компота.
— Чем тебя так? — устало спросил брат, когда лечение
закончилось.
— А вы разве не видели? — уточнила Гермиона.
— Меня окружал морозный купол, — пояснил Перси, — видел я лишь
маленькие танцующие фигуры вокруг высокой и ледяной.
— А мы вас видели, — пояснил Гарри, — вы бились о прозрачный
купол.
— Магия, не иначе, — отозвался брат. — Давайте уходить отсюда,
делать нам здесь явно нечего.
По лицу Гермионы было чётко видно, что с такой позицией она не
согласна, но сказала совсем другое:
— Казалось, я видела призрачную тень рядом с лестницей.
Возможно, это было какое-то приведение.
— Значит, директор Дамблдор знает о произошедшем и скоро нам
предстоит объясняться, — задумчиво произнëс Перси, первым
поднимаясь по лестнице. — И кстати, Рон, твои друзья могут
разговаривать со мной в свободной форме.
— Я обязательно передам им, — буркнул я, стараясь не морщиться
при каждом вздохе.
В середине груди разрасталась противная ноющая боль, каждым
вздохом отдаваясь уколом в затылок. Наверное, это магическое
истощение, первое в моей карьере боевого волшебника. С одной
стороны, пусть будет не последнее, а с другой… нет, до такого
состояния лучше не доводить. Зато в бою я понял, как сделать Хлыст
однороднее, гибче и эластичнее, и даже успел применить его таким,
правда всего два раза. Где бы ещё немного противников найти, чтобы
сказать наверняка, случайность это или у меня теперь есть как
минимум эстетически красивый приëм, как их называл Саймон Кент, от
которого можно идти дальше. А ещё, мне показалось, что я понял суть
превращения воды в лëд. По крайней мере, такое мимолëтное ощущение
создалось, и его надо будет обязательно проверить. Только вот
где?