— Вот и хорошо, что не стану. Мне жизнь дороже.
— Что ж, — достав палочку и крутанув её вокруг запястья,
произнëс директор, — разговор надо заканчивать, почти шесть утра,
скоро Поппи будет делать утренний обход. Твоя идея с игрой мне
нравится, думаю, Арандук её тоже оценит. Ты хороший аналитик,
Рональд, получше Гарри. Тот никакую игру не предлагал, хотя на всё
остальное реагировал подобно тебе. Вижу, хочешь спросить ещё
что-то.
— Вы уверены, сэр, что наш разговор остался
конфиденциальным?
— Я уверен в силе своей магии, — улыбнувшись, ответил Дамблдор.
— Хейфехомушейскани, усиленные Сонные чары и Русские Заглушающие
безотказно работают в этой ситуации уже больше тридцати лет.
Посторонние уши исключены.
Директор поднялся со стула, стукнул по его спинке палочкой,
заставив исчезнуть, и пошёл к выходу. Из-за ширм мне ничего не было
видно, но перед тем, как едва слышно закрылась дверь, по помещению
пробежал лëгкий ветерок, видимо, снимающий чары.
Да уж, поднас… хм… преподнесла сюрприз Гермиона, вмешавшись в
возрождение Волдеморта. И ведь если бы не она, никто бы не узнал
вовремя о готовящейся диверсии. Разве что кроме Дамблдора, но было
бы тогда у нас время на подготовку?
Теперь оно есть, но надо надеяться, что Следящий Реальности
согласится провести аналог Турнира Трёх Волшебников. Идея, конечно,
спонтанная, но с прицелом на будущее. Вдруг «демон» решит, что
вмешивать одного из участников этой игры в настоящий Турнир скучно,
и не подаст идею Волди подбросить имя Гарри в Кубок. Я ведь
совершенно точно буду помогать ему, если такое случится, поэтому и
хочу избежать ситуации.
За окном по-прежнему оставалось темно, но из противоположного от
входа конца помещения забрезжил свет. Похоже, мадам Помфри и в
самом деле идëт на обход. Ну что ж, попробую немного пожить жизнью
обычного школьника, ни на секунду не забывая о предстоящем боевом
столкновении с плавающей датой в середине июня. Враг должен быть
повержен, чего бы это ни стоило. Да, пафосно, аж самому противно,
но, как заметил Дамблдор, один режиссёр вселенского масштаба ведëт
этот спектакль, а значит пафос до его завершения становится смыслом
нашей жизни.
Через три дня мадам Помфри выписала меня из Больничного крыла.
Не знаю, какую роль она играет в плане Дамблдора, но ни одного
вопроса по тëмному потоку и даже малейшего упоминания его не было.
Тем же утром, когда директор обозначил точку встречи с Волдемортом,
колдомедик подошла ко мне первому и попеняла на наплевательское
отношение к собственному здоровью. Я же совершенно искренне
раскаивался — мадам Помфри категорически запретила заниматься
серьёзной магией неделю после выписки, что сейчас очень критично. А
ведь ничто не мешало мне зайти перед занятиями и попросить
какое-нибудь купирующее зелье, но лестничным умом каждый крепок,
получилось же как получилось. Впредь я пообещал не допускать
этого.