Родители и брат на этом моменте испуганно вздохнули, я же сидел,
ничего не понимая.
— Понимаешь, Рональд, магический Источник это не просто что-то
эфемерное, сконцентрироварное в одном месте, — поянил директор. —
Это особые выходы настоящей силы из единой ткани мироздания,
называемой нами Магией. И раз эта ткань едина, то…
— Демон тянул магию из всех Источников разом? — мгновенно
осознав простую истину, спросил я.
— За все источники говорить не буду, полной информации у меня
нет, но из многих точно. Магии в этих Источниках с каждым годом
становится меньше, на МКМ не одно десятилетие уже бьют тревогу по
этому поводу и только я и Армандо Диппет знаем, в чём проблема.
Знаем, но сказать не можем.
— Ну ладно Диппет повёл себя страусом и сбежал от проблем, —
покачав головой, произнёс Артур. — Но ты-то, Альбус, ты всегда
твердил, что если можно что-то сделать, надо делать.
— Я и сделал, — глухо отозвался Дамблдор. — Вернее, попытался
сделать. Я сразу же связался с Гелертом.
— Это с Гриндевальдом? — вырвалось у меня. — Но ведь вы же с
ним…
— Да, у нас была дуэль, информация на вкладышах лягушек не врёт,
— подтвердил волшебник.
Я же покрепче закрыл рот, чтобы не проговориться. Итак чуть не
рассказать о дружбе Дамблдора и Гриндевальда о которой мне в свои
одиннадцать знать не положено. Хорошо, что директор понял мою фразу
по-своему.
— Неужели слухи о подставном характере этой… дуэли верны? —
снова ехидно спросила Молли. — Ай-ай-ай, Альбус, как же так?
— Так мы планировали избавиться от демона, — глухо ответил
Альбус. — Гелерт сразу понял всю опасность вторжения Арандука.
— Просто взял и понял, профессор? — дотошничал Перси. — Он даже
не спросил, кто к нему обращается?
С минуту директор молчал, буравя брата слегка прищуренным
взглядом из-за очков, но потом всё же произнёс:
— Ну, раз начал откровенничать, то придётся идти до конца. Да, я
был знаком с Гелертом до сорок третьего года. Он приезжал в
Геральтову Впадину в девятьсот десятых, скрываясь от немецкого
министерства у своей тётки.
— Батильды Бэгшот, надо полагать? — ласково улыбнувшись, спросил
отец.
— Ты много знаешь, Артур, — отметил Дамблдор и рассказал
канонную историю про смерть своей сестры, Арианы, не забыв
упомянуть Абефорта, Кендру и Персиваля.
— Ещё до похорон Арианы Гелерт уехал обратно в Европу,
реализовывать… наши общие наработки. Всеобщее Благо, единый
миропорядок для всех, прочая лабуда. Я был разбит, но в тоже время
приведён в чувство. Пришло понимание, что никакого блага, и уж тем
более общего, нет. С Абефортом мы очень сильно рассорились и
помирились лишь много лет спустя, я ушёл с головой в науку,
ученичество у Николаса Фламеля, достиг мастерства в Трансфигурации,
параллельно полностью добровольно предложил свою кандидатуру в
Хогвартс на роль учителя. И каждый день боялся, что Гелерт
где-нибудь проговорится об источнике своей теории Превосходства
Волшебников. Но обратиться в том роковом сорок третьем мне было
больше не к кому.