Раздался стук в дверь, и она тут же отъехала в сторону. На
пороге стоял мальчишка в джинсах, сине-чёрной клетчатой рубашке, с
необычайно яркими зелёными глазами и едва заметным шрамом в виде
молнии над правым глазом. Характерных очков не было, негоже
крестнику Священного рода, чинить вещи скотчем. Зато были другие,
прямоугольные, в тонкой металлической оправе.
— Можно? — спросил Гарри. — У тебя тихо, можно нормально
посидеть.
— Проходи, — ответил я. — Мне, в принципе, странно, что ты
первый, решивший заглянуть.
— Я не один, — произнёс Гарри и, посторонившись, пропустил
вперёд девочку.
Милое лицо, приятная улыбка, густые каштановые волосы,
сплетённые в толстую косу до середины спины, жёлто-синее платье
длиной ниже колен, белые носочки и бежевые туфельки. Эдакая
пай-девочка, если бы не взгляд, внимательно изучающий меня. И, судя
по появившейся после осмотра той самой улыбке, чего-то «не того»
обнаружено не было.
— Гермиона Грейнджер, — произнесла девочка, протягивая мне
руку.
— Рональд Уизли, — встав, сказал я.
Отказываться от рукопожатия не стал. Если уж «великому и
ужасному» трио суждено собраться, пусть и таким способом, мне это
никак не изменить.
— Гарри сказал, что у тебя есть зельеварная база, ведь твоя мама
— Прюэт, чтобы это не значило, — на одном дыхании выпалила
Гермиона, садясь рядом со мной.
Гарри скромно присел на самый краешек противоположной полки. К
нему с багажной полки тут же спрыгнул Глотик. Вообще, весь багаж
был сдан в багажный вагон, и мой сундук в том числе, но фамильяра
разрешалось взять с собой, а Глотик не очень любит ограничение его
свободы.
— Какая милая киса, — тоном японки-хентайщицы, увидевшей связку
тентаклей, протянул Гарри. — Это ведь твой фамильяр?
— Мой, конечно, — хмыкнул я. — Его зовут Живоглот. Он
унаследовал от своего родителя-книззла способность чувствовать
ложь, а ещё умеет распознавать скрытую магию.
— Какой полезный, — оценил Гарри. — Ты не говорил, что у тебя
есть такой чудесный кот.
— Ты не спрашивал, — парировал я. — Не думаю, что будет приятно
вываливать все подробности своей жизни тому, кто этого не
просит.
— Ты прав, — вставила слова Гермиона, с нежностью во взгляде
смотря на Глотика, трущегося о руку Гарри. — А вот мне нужны
подробности, в частности, что такое «прюэт».
— Прюэт это девичья фамилия моей мамы, — пояснил я. — Она в
самом деле очень хороший зельевар. Настолько хороший, что даже
почти Мастер.