— Давай без обывательской риторики, — предупредил прапорщик, —
Ещё скажи, что бюджет формируется из наших налоговых отчислений…
Что конкретно тебя возбудило?
— Смотри, — Денис подошёл к месту, где в прошлый раз Ломов
вскрывал распределительный щит, — На поверхности полно следов от
слизняков. Они оставляют за собой белёсую дорожку из слизи. Часть
давно засохла, а эта совсем свежая, ещё блестит. Значит, к
освещению привыкли… или оно установлено не для отпугивания
брюхоногих… Тогда для чего?
— За внимательность лайк, а вот за паническое настроение минус,
— ответствовал Ломов, непрерывно прохаживаясь вдоль строя сталкеров
и заглядывая каждому в лицо, — Не нагнетай. Всем страшно. Даже я
волнуюсь, что кто-то обделается раньше срока и придётся менять
памперсы прямо здесь. Что должен делать опер, когда у него
появляются вопросы, от которых чешется задница? Задавать их тем, от
кого можно получить авторитетный и вполне информативный ответ.
Произнеся последнюю фразу, Дим Димыч кивнул на стоящего возле
гермозатвора старшего техника, в руках которого находился планшет и
он отмечал что-то, сверяясь с ярлыками баулов.
Черов, поняв, что понимания от прапорщика не дождётся,
направился к технику.
— Зря ты ему потакаешь, — осуждающе покачала головой Сафонова, —
Не время сейчас наводить тень на плетень…
— Это ты правильно заметила. Про тень и плетень. Лейтенант,
между прочим, прав. Осветительные приборы расположены так, чтобы
исключить появление в коридоре теней. В конце концов, разбираться с
непонятками прямая обязанность Черова по штатному расписанию. Вот
пусть и занимается.
— Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не трепало нервы, — одобрил
позицию командира Сахраб, на правах второго заместителя, — Вот
ступим на землю аномалии, там вопросов задавать будет некому.
Учёные, которым для идентификации наклеили на спину
ядовито-жёлтые полосы, подобные светоотражающим деталям работников
дорожных служб, сгрудились чуть в стороне, пребывая в каком-то
гипнотическом экстазе. Их можно было понять. Близилась развязка
затянувшегося эксперимента под названием «узнай, что я такое». Чем
бы рейд не закончился, результаты полученные в нём трудно будет
переоценить. Можно называть эту эйфорию ожиданием развязки, можно
возможностью прикоснуться к чему-то сверхъестественному напрямую,
без посредников.