- Это рискованно, но, пожалуй, возможно, - медленно заговорила она. – Но вот с титулом, точнее, с положением мужчины в обществе, могут быть проблемы. У меня есть один человек на примете, который подходит идеально. Он в затруднительном положении, и я недавно дала ему визитку, надеясь, что именно спутником какой-то знатной дамы он станет. Если согласится…
- Даже так? – удивилась я, но сердце забилась в предвкушении. Неужели получится? И мужчина сделает мне одолжение, а я в ответ – ему? Денежные отношения – самые честные!
- Вы знаете, что здесь неподалеку живут ссыльные? – продолжила она.
Нет, я не знала… Тетя переехала сюда не так давно, потому что врачи велели ей поменять климат. Поэтому город и окрестности Анастасия плохо знала. А почему эта женщина сейчас заговорила об этом? Не может быть…
- Вы, что, хотите предложить мне… каторжника?!
Немногим ранее. Никита
Никита открыл дверь барака, и буквально ввалился внутрь. Сил не осталось вообще. Руки дрожали, словно от болезни или от старости, ноги так и норовили подломиться. Он поймал себя на том, что шаркает, согнувшись, будто пожилой бродяга, и усилием воли вернул прежнюю осанку. Но надолго ли его хватит?
Оказалось, что скакать на лошади, фехтовать, бороться с друзьями, стараясь вырвать победу в состязании – это было легко. А силу показывают совсем по-другому.
Попробуй целый день таскать и укладывать бревна, тогда и поймешь, кто силен, а кто слаб. Грузить в вагоны уголь – это вообще был ад. А еще над местом работы висела мелкая серая пыль, которая садилась на лицо, на одежду, забивала нос… Он еле отмылся, одежду, кажется, так и не смог нормально отстирать, а еще несколько дней откашливался.
«Нежный, потому что благородного сословия!»
Эти слова он услышал от рабочих, и был благодарен, что в них не было издевки. Скорее, эти люди, сами привычные к тяжелому труду, просто с сожалением констатировали: не выживет он здесь. Их благородие… бывший.
Он обязан выжить! Он обязан это сделать ради своей семьи, а теперь – ради Ваньки. Ивана Эдуардовича, девяти лет от роду, бывшего наследника рода Чернецовых. А теперь ни рода, ни наследства, все конфисковано. Папенька его постарался, в заговор влез. Ладно, сам Никита – у него ни жены, ни, даже, невесты, ни, тем более, детей нет. Так что только он сам расплачивается за собственные глупости. За опасные глупости.