Интересно, а вдруг они знакомы? Хотя нет, вряд ли. Подумала и тут же отбросила эту мысль.
По рукам промаршировали мурашки, когда я поймала на себе очередной мимолетный взгляд Дениса.
Вот только взгляд этот был недобрый. Черный. Мрачный. И точно не сулящий ничего хорошего.
Дискомфорт усилился стократно, и я даже нервно заерзала на стуле, утыкаясь взглядом в тетрадь.
– Кстати, Уль, тебе звонил отец утром? – шепнул Вадик, лениво покручивая ручку в длинных пальцах.
– Звонил. Но у меня было такое утро безумное, что я сначала пропустила его звонок, потом забыла набрать. А что?
– Они с батей опять что-то удумали. Сегодня на ужин нас зазывают. Семейный, – поиграл бровями друг, – понимаешь, к чему это я?
– Вот блин! – скрипнула я зубами.
– Он самый, Елагина. Чую, сегодня нам будет не отвертеться.
– Ну, что я могу тебе сказать? Готовь кольцо. На одно колено падать будешь, женишок, – хохотнула я, подмигивая офигевшему Вадику.
– Ты ведь шутишь?
– Я-то шучу. А вот наши отцы, похоже, настроены серьезно.
И сегодня, и последние года два они упрямо гнут свою линию в надежде на то, что между нами однажды вспыхнет искорка настоящего чувства.
Наивно.
Особенно если вспомнить, что воспитали они нас как брата и сестру, а теперь хотят каких-то между нами аморальных связей.
Фу!
Да и хоть Вадик отличный парень: душа компании, смешной, красавчик, и просто душка – но точно не в моем вкусе. Кроме исключительно теплых братских чувств этот блондинистый шалопай во мне ничего не вызывает.
Особенно теперь, когда есть с чем сравнить.
От одного взгляда на Дениса в теле такой пожар, что приходится вжиматься в сиденье со всей силой, чтобы не раствориться от желания. А на Вадика? Его хочется стукнуть. Потом обнять и еще раз стукнуть. Говорю же, исключительно братско-сестринская любовь!
– Может быть, прямо им сказать, что не дождутся? – размышлял вслух друг.
– Проще подыграть. Ты же знаешь наших отцов, непрошибаемые, как танк!
– И долго мы так будем играть?
– Ну-у-у, пока кто-нибудь из нас не женится.
– Вообще-то я еще пока не собираюсь вешать себе на шею хомут под названием “семейная жизнь”, как бы сильно я не любил Ксюху!
– Я ей передам.
Вадим протяжно застонал, откидываясь на спинку стула.
– Зараза ты, Уля.
А потом помолчал-помолчал и выдал:
– Если что, я не собираюсь на тебе жениться, Елагина.