Очередные головняки и непредвиденные траты.
Нет, я, конечно, не бедствую, но и не наглею. Все-таки живу на деньги родителей, сама пока не работаю, но и тут исключительно по грозной отцовской указке “не смей распылять свои силы на работу, пока ты учишься – тебя обеспечиваю я!”. Вот и сижу. Не смею.
– В общем, после универа мне надо в “Мир сантехники”, купить новый к... черт! – бью себя ладошкой по лбу. – Ужин, – стону я, падая лицом на стол.
– Ага, ужин, – мое настроение поддерживает парень. – Но деваться некуда, придется присутствовать, – пожимает плечами он.
Конечно, придется. Выбора особо нет. Но это пока!
Я обязательно что-нибудь придумаю.
Денис
Следующие две пары пролетели чуть веселее, чем первая.
Бодрее.
Может, потому, что Яны не было, и глаза были способны перемещаться по аудитории вне зависимости от ее местоположения, а может, кофе подействовал. Меня слегка отпустило, поплывший чердак слегка встал на место.
До полного выздоровления было так же далеко, как до луны пешком.
Сваха из Елагиной, кстати, оказалась никудышная, а вот подкидывателем клиентуры она была неплохим. Вкратце обрисовала мне “проблему” подруги, и мы договорились, что она оставит ей мой номер. А уже через полчаса на телефон пришло СМС.
Эта Людмила оказалась бабой бойкой и навязчивой. Но клиентов не выбирают. И мы договорились встретиться в пять часов в ресторане, чтобы обсудить детали. В офисе полным ходом ремонт, встречи там, к сожалению, пока физически невозможны. Если, конечно, мы не хотим утопить клиента в штукатурке.
Созвонившись с секретарем, вылетаю из универа. Здесь адский денек закончен, дальше мчу на работу. Закидываю пиджак на плечо и набираю Абашеву, с которым через час мы должны были встретиться у него в офисе.
Гудок. Другой.
Я лечу до тачки, вытаскиваю из кармана ключи и открываю. Взгляд лениво проходится по парковке. Зря. Я резко торможу, и ноги в асфальт врастают. Притихшая было буря за грудиной просыпается вновь. Глаза безошибочно угадывают со спины фигурку, открывшую дверь белой бэхи.
Янка стоит в пол-оборота и мило улыбается своему… гребаный шершень! Или как его там?
Парочка о чем-то переговаривается, Яна над чем-то смеется, а я стою и таращусь на нее. Зубы сводит, до того сильно их сжал. В голове всплывает Сочи, ночь, поющий фонтан и мы. Смех ее звонкий в ушах звенит, злость по вискам херачит, ширинка к черту трещит по швам. Не так давно она так улыбалась мне и смотрела на меня!