Не могу сказать, обрадовалась ли пожилая женщина моему выздоровлению или расстроилась, в её мыслях было очень сложно разобраться, она почему-то меня жалела. Поняла одно: заочно родственники мужа меня уже похоронили.
Извиняться за то, что я жива, не стала, а пошла «знакомиться» с моими новыми родственниками, стараясь не слышать их мысли.
Вот так и началась моя новая жизнь.
Время, проведённое в семье покойного мужа, потом вспоминала как не самое плохое, но имеющее горький и противный привкус, как у лекарства, которое не хочется принимать, а приходится, если хочешь выздороветь. Тогда очень боялась лишнее слово сказать, глаза поднять и вообще вела себя непривычно тихо.
Адаптировалась с трудом к новому своему положению.
Понимала речь, говорила и читала так, будто на родном языке. Правда, не знала: это так мой дар работает или же тут тоже все говорят по-русски?
И думают тоже на родном мне языке?!
Провалы в памяти объяснили горячкой, в которой «я» пролежала несколько дней, так что много вопросов новые родственники мне не задавали. То, чего я боялась больше всего, что все скажут или подумают, что прежняя Алла отличалась от меня внешне, не случилось. Хоть мы и были похожи, но всё же не близняшки, но как оказалось, никто из семьи мужа «меня прежнюю» толком не видел. Мы только-только переехали в эти края, в дороге муж заболел, а по приезду умер, а «я» слегла с той же хворью. Проведывала меня лишь та самая полуслепая старушка, дальняя родственница мужа. Наш новый дом мы даже не успели обжить, окна так и остались заколоченными.
Все родственники были очень удивлены моему выздоровлению. Дом, в котором мы должны были жить с мужем, уже отписали одному из его младших братьев, собиравшемуся жениться в этом году по осени. Вслух мне это не сказали, но чуть ли не кричали мысленно.
- Нечего дом занимать!
- Там мастерская на первом этаже.
- Вдове такой дом не нужен!
Теперь я должна была либо вернуться к родителям, либо остаться в семье покойного мужа как бездетная вдова.
Могу сказать вам, участь не самая лучшая.
Спасало меня только то, что меня в семье покойного мужа не очень жаловали, хоть и бесплатная сила была нелишней. Да вот только болела я сильно, и свёкор решил, что вряд ли от меня будет много проку, да и как-то не верил он в моё полное выздоровление. А поэтому меня с легкой душой и небольшим багажом отправили в родительский дом.